Но кто же «подталкивал» самих этих высокопоставленных «толкачей»? Тот, кто был прежде всего заинтересован в получении материалов, которые предположительно хранились в сейфе О’Брайена. Еще 20 июня 1972 года, в первый же день своего возвращения из Флориды в Вашингтон, президент говорил об О’Брайене с Холдеманом. Именно эта часть разговора продолжительностью 18,5 минуты приподнимала завесу над предысторией проникновения в «Уотергейт». Поэтому-то его запись и оказалась стертой1. Холдеман сделал попытку восстановить его по памяти. По его словам, разговор проходил так.
— Меня беспокоит Колсон,— говорит президент.
— Почему?
— ФБР начинает свое расследование, и я знаю одно — я не смогу вынести допроса Колсона.
— Но Чак Колсон заверил меня, что он чист. Хант не находился у него в штате уже несколько месяцев, и Колсон даже не встречался с ним.
Слова Холдемана не успокаивают президента. Он знает, что Колсон лжет, пытаясь выкрутиться. Знает он и о том, что Колсон осведомлен об осведомленности президента.
— Если Колсон «расколется»,— тревожится Никсон,— он может начать говорить и о президенте. Я ведь не слезал с Колсона, требуя, чтобы он придавил Ларри О’Брайена, используя его связь с Хьюзом. Колсон сказал мне, что собирается добыть нужную мне информацию тем или иным путем. А ведь это и был офис О’Брайена, где они установили «жучки», не так ли? А кто стоял за этим? Человек Колсона — Хант.
Холдеман делает вывод: «Инициатором вторжения в «Уотергейт» был... сам Ричард Никсон». Причину «ненависти» Никсона к О’Брайену Холдеман объясняет тем, что тот «затронул самый чувствительный нерв» — «дела Никсона с Говардом Хьюзом». «Почти несомненно,— пишет Холдеман,— Никсон попросил Колсона помочь ему придавить О’Брайена. Колсон, естественно, обратился к Ханту... Это не является просто моим предположением. Это подтверждается собственными словами Никсона, как об этом свидетельствуют магнитофонные записи его разговоров» 16. И, видимо, поэтому Никсон говорил генералу Хейгу, занявшему после отставки Холдемана пост главы аппарата Белого дома, что больше всего он не хотел бы огласки его разговоров с Колсоном.
Операция «COVER UP»
Итак, в два часа ночи 17 июня 1972 года пять арестованных в «Уотергейте» были доставлены в полицейский участок. А несколько часов спустя субботним утром заместитель руководителя Комитета по переизбранию президента Никсона (КПП) Джеб Магрудер завтракал в ресторане «Поло-Лаундж» в Лос-Анджелесе. Здесь же находились и несколько других сотрудников Комитета по переизбранию президента, прилетевших на самолете нефтяной компании провести уик-энд в Лос-Анджелесе. Неожиданно официант сообщил Магрудеру, что его вызывают по телефону, и поставил на столик аппарат. На другом конце провода был Лидди.
— Вы должны связаться со мной по телефону, который наверняка не прослушивается,— многозначительно сообщил он.— Этой ночью в штаб-квартире демократов в «Уотергейте» арестован наш начальник службы безопасности.
— Как?! Маккорд?
— Да, Джим Маккорд.
Несколько минут спустя Магрудер вместе с несколькими другими сотрудниками Комитета за переизбрание президента собрались в номере «люкс», занимаемом Митчеллом. Первой заботой собравшихся было найти средства скрыть связь между Комитетом по переизбранию президента и арестованным участником операции Маккордом. Кто-то высказал мысль:
— Если бы мы сумели вытащить его из тюрьмы, прежде чем будет установлено, кто он такой, он мог бы просто-напросто исчезнуть.
Предложение получило общую поддержку. Высказали и другую идею: использовав то, что в прошлом Маккорд работал в ЦРУ, сказать, что он выполнял особое задание, и под этим предлогом добиться его освобождения.
Вечером обсуждение продолжалось. Митчелл решил отправить назавтра же в Вашингтон политического координатора Комитета по переизбранию президента Роберта Мардиана, чтобы он попытался замять дело. Таким образом, как признает позже Магрудер, «попытка скрыть преступление была предпринята сразу же и автоматически; никто из нас не усомнился в том, что этого не следует делать... Во всех наших обсуждениях много говорилось о необходимости «защитить президента». Мы, бесспорно, старались помешать использованию «уотергейтской истории» во вред президенту, но верно также и то, что мы с Митчеллом рассчитывали спасти при этом собственные шкуры. Мы так глубоко погрязли в этом деле, что пути к отступлению, казалось, для нас нет — оставалось продолжить нашу азартную игру». И они ринулись. Руководители и сотрудники Комитета по переизбранию президента, сотрудники Белого дома, помощники президента и сам президент.