Он был одет так же, как Сонни, его песочно-желтые прямые волосы выбивались из-под края шапочки.
— То же самое, — сказал Сонни. — Ты нервничаешь?
— Есть немного, — признался Корк, — но не нужно объявлять об этом остальным, правильно?
— Как я выгляжу? — Толкнув Корка в бок, Сонни указал вперед, где в конце улицы на углу на грубых каменных ступеньках крыльца сидели братья Ромеро, Винни и Анджело.
Корк притормозил у обочины и тотчас же тронулся снова, как только ребята запрыгнули на заднее сиденье. Винни и Анджело были близнецами, и Сонни приходилось пристально всматриваться, чтобы определить, кто есть кто. Винни носил короткую стрижку, что придавало ему более грубый вид, в то время как его брат всегда тщательно и аккуратно расчесывал свои длинные волосы. Однако поскольку сейчас оба были в шапочках, Сонни смог отличить Анджело только по нескольким прядям волос, упавших на лоб.
— Го-осподи, — протянул Корк, оглядываясь на заднее сиденье, — я знаю этих двух птенчиков всю свою жизнь, но будь я проклят, если смогу вас различить, когда вы так одеты.
— Я тот, что умнее, — сказал Винни.
— Я тот, что красивее, — подхватил Анджело, и оба рассмеялись.
— Нико раздобыл «масленки»? — спросил Винни.
— Ага. — Сонни снял шапочку, примял волосы, после чего попытался снова ее надеть. — Они обошлись нам в большие бабки.
— Дело того сто́ит, — сказал Винни.
— Послушай, ты проехал мимо этого переулка! — Сонни сидел, обернувшись назад. Теперь он развернулся и пихнул Корка.
— Который? — спросил Корк. — И прекрати пихаться, долбанный мармелад.
— Перед прачечной, — сказал Сонни. Он указал на зеркальную витрину прачечной Чика. — Ты что, слепой?
— Сам ты слепой, козел, — пробормотал Корк. — Я был занят.
— Stugots’… — Сонни снова пихнул его, и тот рассмеялся.
Включив заднюю передачу, Корк отогнал «Нэш» в переулок, заглушил двигатель и погасил фары.
— Где они? — сказал Анджело, и в это самое мгновение открылась покосившаяся дверь и на заваленную мусором мостовую шагнул Нико Ангелопулос, между двумя рядами переполненных мусорных баков, а следом за ним появился Стиви Дуайер. Нико на целый дюйм ниже ростом, чем Сонни, но все равно выше остальных. У него худое жилистое телосложение профессионального бегуна. Стиви — маленький и толстенький. Оба были нагружены черными брезентовыми сумками с длинными ручками, висящими на плече. Судя по тому, как двигались ребята, сумки были тяжелыми.
Нико втиснулся на переднее сиденье между Корком и Сонни.
— Подождите, сейчас я вам покажу, что у нас в сумках.
Стиви положил свою сумку на пол и раскрыл ее.
— Будем молить бога, чтобы эти «томми»[11] не оказались бесполезной рухлядью.
— Бесполезной рухлядью? — спросил Корк.
— Мы из них не стреляли. Я сказал этому тупому греку…
— А, заткнись! — оборвал своего приятеля Нико. Он повернулся к Сонни. — А что нам нужно было делать — поливать свинцом мою спальню, пока народ внизу слушал Артура Годфри?[12]
— Так он разбудил бы всех соседей, — заметил Винни.
— Хотелось бы надеяться, что это не брак, — сказал Сонни. — В противном случае нам придется засунуть их себе в задницы.
Достав из сумки «томпсон», Нико протянул его Сонни. Тот взял пистолет-пулемет за приклад и обхватил пальцами дополнительную пистолетную рукоятку из полированного дерева, закрепленную под стволом. На рукоятке вырезаны углубления для пальцев, а дерево твердое и теплое. Круглый черный магазин посредине, в дюйме перед спусковой скобой, напомнил Сонни жестяную коробку с кинолентой.
— Ты получил их от Винни Сьютса из Бруклина? — спросил Сонни у Нико.
— Да, конечно, как ты и говорил. — Казалось, его удивил этот вопрос.
Сонни повернулся к Малышу Стиви.
— Это не брак, — сказал он. — И мое имя не упоминалось, правильно? — спросил он у Нико.
— Ради бога, — возмутился тот, — неужели я внезапно превратился в полного идиота?
— Если мое имя хоть где-нибудь всплывет, — сказал Сонни, — нам всем кранты.
— Да, да, да, — сказал Корк. Он завел машину и выехал из переулка. — Спрячь эти штуковины подальше, а то увидит какой-нибудь фараон, и тогда не оберешься неприятностей.
Сонни убрал пистолет-пулемет обратно в сумку.
— Сколько у нас магазинов?
— Те, что уже вставлены, и еще по одному на каждую «масленку», — сказал Нико.