Офицеры Си-ай-си в Аугсбурге и Мюнхене (в 1946 году капитан Александер, о котором шла речь ранее, уже возвратился в США) получали очередные нашивки, отправляя доклады Мерка — Барбье, составленные ими самими, в отдел «G-2». У американцев создалось впечатление, что они нашли золотую жилу в лице этих двух гестаповцев. В частности, офицеры Си-ай-си Тейлор и Хаджи всячески хвалили подробные, с немецкой педантичностью составленные отчеты этих двух эсэсовцев.
Браунинг, по его собственному утверждению, продолжал настаивать на аресте Барбье как военного преступника, выдачи которого требовали французы. Наконец, Гарви сдался и согласился передать Барбье в распоряжение отдела «G-2» в Оберурзеле, где находился центр допросов американского командования в Европе.
Следует заметить, что на отдел «G-2» постоянно оказывали нажим, требуя освободить Барбье «как исключительно ценного агента». Документы тех времен все еще засекречены, однако можно с уверенностью утверждать, что генерал Гелен, которому оказывал покровительство Аллен Даллес, приложил руку к решению полковника Джеймса Эрскина, командовавшего службой контрразведки, вновь принять Барбье к себе на службу.
Это было в 1948 году, в разгар «холодной войны». Денацификация превратилась в пустой звук. Западная Германия, так и не избавившаяся от нацизма, становилась союзницей Запада. И нет ничего удивительного в том, что преступники Барбье и Мерк были приняты на службу в 970-е подразделение Си-ай-си в Аугсбурге.
Майор Дабрингхаус вспоминает, что Барбье руководил сетью, состоявшей из сотни информаторов как в Восточной, так и в Западной Европе. Вскоре, однако, Дабрингхаус решил сократить их число на две трети, поскольку игра явно не стоила свеч: информация была слишком скудной для тех сумм, которые расходовались Барбье и Мерком.
В одном из своих недавних интервью майор Дабрингхаус рассказывает, что отдел «G-2» в Оберурзеле приказал не ограничивать деятельность двух гестаповцев, а расширить ее сферу на Германскую Демократическую Республику, Чехословакию, Югославию, Румынию, Венгрию, Болгарию и Польшу.
В эти счастливые для Барбье времена он пользуется возможностью помочь другим гестаповцам и эсэсовцам покинуть Европу и снабдить их и их семьи средствами к существованию. Дабрингхаус хорошо помнит бесконечные махинации пройдохи Барбье, который не упускал случая похвастаться тем, как выкупал своих «друзей» у американцев.
Преемниками майора Дабрингхауса в Си-ай-си были два совершенно иных человека. Выпускники военного лагеря Ритчи, они активно участвовали во второй мировой войне. По происхождению оба были немцами. Первый — Герберт Бихтольд, в настоящее время живущий в Ричмонде, — эмигрировал из Германии в США в 1935 году после обнародования в Нюрнберге расистских законов. Он высадился в июне 1944 года в Нормандии с армией союзников, наносившей последние удары по многоголовой нацистской гидре, по остаткам ее изуродованного туловища: головы гидры догнивали на равнинах Восточной Европы.
Барбье быстро нашел общий язык с Бихтольдом. Ему нетрудно было расположить в свою пользу американского офицера, который был призван в Си-ай-си в 1948 году, в разгар «холодной войны». Преступник Барбье расписывал ему свои военные подвиги в безжалостной борьбе немцев с коммунистами и французским Сопротивлением. Он использовал антикоммунистические настроения Бихтольда, который передавал ему значительные суммы на продолжение антикоммунистической деятельности.
Что касается второго офицера Си-ай-си, Юджина Колба, принявшего командование IV районом Си-ай-си, он был одним из тех немцев, родители которых эмигрировали в США в 20-е годы, не простив союзникам ни Версальского договора, ни оккупации французами Рейнской области. Иными словами, Колб воспитывался в семье закоренелых реваншистов.
Колб сам признавал, что вся работа по денацификации и поискам немецких военных преступников вызывала у него глубокое отвращение. Он считал для себя счастливым и удачным день, когда командование отдало приказ заняться борьбой против коммунистов.
Именно Колб подал идею ограничить функции Мерка, удвоив одновременно оплату услуг Барбье и поручив ему новую миссию.
Отвечая недавно на вопросы, Колб признал, что ему было известно о прошлом гестаповца Барбье, но он не был в курсе совершенных им преступлений (!).
Колб любил повторять: «Следует отличать борьбу против коммунистов и участников Сопротивления от преследования евреев. Депортация евреев действительно являлась военным преступлением. Но мы не знали об этом. А французы никогда не упоминали о ней в своих бумажках» (!). Эти слова по меньшей мере сомнительны. Мы располагаем достаточными доказательствами и письменными документами 1945—1946 годов, будь то в Лионе, Париже или Марселе, свидетельствующими о том, что силы Сопротивления, ФФИ и франтирёры не оставляли преследования военных преступников и после прекращения военных действий.