Императрица оказалась в полном восторге от того, как прошла операция по выявлению информаторов, как мне передали кое-кто из слуг.
Есть тут и такое негласное поощрение — что вами довольны на самом верху. Ходите и радуйтесь изо всех сил.
Только, провернуть такой фокус не с шестью десятками, а с многими сотнями работников дворца так просто не получится. Это я хорошо понимаю, оно мне не нужно особо по жизни. Показал Александре Федоровне свой ум, преданность и можно пока зачислить ее в союзники.
Не знаю, она ли встала на мою сторону или именно успешное лечение сына сподвигло императора на какое-то решение, но, вечером третьего дня Пистолькорс позвал меня на встречу во дворец. В Угловую гостиную, где уже давно пора снять портрет казненной Марии-Антуанетты. Царская чета еще не догадалась отдать такое распоряжение почему-то.
— Сейчас что-то решится!
Меня охватывает нервный мандраж, хотя, судя по устройству встречи, со мной точно рассчитывают долго говорить.
А, значит, восприняли всю информацию правильно.
Диспозиция та же, Александра Федоровна за маленьким вышивальным столиком и, кажется, руки у нее заметно трясутся.
Еще бы, разговор пойдет о жизни и смерти ее любимого мужчины и большой семьи из прекрасных детей!
Император выглядит достаточно торжественно, кажется, он принял какое-то непростое решение, и я сейчас узнаю о нем. Я, в принципе, уверен, что решение принято в мою пользу, значит, начинается настоящая работа.
Сам почтительно сгибаюсь в поклоне, помня, что моя спина не отвалится от того, что я поклонюсь пониже.
— Присаживайтесь, Сергей Афанасьевич. Разговор у нас будет долгий, — приглашает меня за стол Николай Второй.
Потом проходят минуты, когда мы дружно читаем молитвы по предложению императрицы, за то, чтобы мы нашли общий язык и одолели наших врагов.
Я свою успеваю прочитать три раза, пока Николай Второй с супругой читают какую-то длинную молитву.
— Скажите, вы верующий человек? — вдруг спрашивает император.
Странный вопрос, я же хожу в дворцовую церковь утром и вечером, долго стою перед старинными, потемневшими от времени намоленными образами и читаю все мне известные молитвы на старославянском. Это он точно знает.
— Верующий, ваше Императорское Величество.
— Как у вас там с верой? На этот вопрос вы можете ответить?
— Теперь хорошо. Церкви после долгих лет безбожия, разрухи и гонений быстро отстраиваются и радуют люд честной новыми куполами и звонницами. Вера в народе есть, не такая как у вас сейчас, конечно. Страна прошла своим путем и много разрушенного восстанавливается, правда, еще гораздо больше утрачено в процессе суровых перемен, — отвечаю я на вопрос.
— То есть, мы сейчас можем спасти не только страну, но и саму веру с церковью?
Ого, кажется императорская чета всерьез прониклась моей брошюрой! Отлично!
И им нужно еще немного уверенности, что они совершают правое дело.
— Это поворот от войны очень спасет веру, да и саму церковь после семи десятков воинственного безбожия коммунистов, — в своих словах я полностью уверен.
Это нужные мне сейчас слова, чтобы общаться с сильно верующими царем с царицей.
— Мы с Аликс обсудили ваши слова и готовы выслушать ваши предложения, — вот так сразу огорошивает меня император-самодержец довольно торжественным тоном.
Хорошо, что не стали долго тянуть и прятаться от проблем.
— Благодарю за доверие, государь! — коротко ответил я.
Потом помолчал, разглядывая потолок, нужно ведь как-то по-умному начать.
— Давайте сразу договоримся, ваши Императорские Величества! Именно вы — хозяева Российской империи, вам и приказы придется отдавать непростые. Я же — знаком с вашим будущим, но, сам не генерал, войсками управлять не умею. Управлять страной тоже не обучен, поэтому мои предложения придется приземлять именно вашим знанием управления государства.
С этими моими слова государь согласен, кивает одобрительно головой.
— Зато, я читал много разных мнений и выводов от самых умных людей моего времени, которые они вынесли по итогам разбора случившегося именно сейчас. И законспектировал или просто распечатал их на бумаге. На электронном носителе принести ничего нельзя, все пропадает после магнитных полей в камере переноса.
Еще немного объясняю правила переноса, почему именно на бумаге веду конспекты. Заодно удивляю коронованных особ какими-то электронными носителями.
— Давайте поделим сразу наши задачи на тактические и стратегические. Тактические — это которые можно решить без изменения законодательства, одним только вашим желанием.