Ясно, учиться по-настоящему хочет один человек, впрочем, в ней я и ничуть не сомневался, остальные относятся к учебе прохладно. Неволить никого не буду, все же, не дети мои, пусть сами выбор делают, сходят на один урок и там все станет ясно.
— Есть хороший учитель, лучший в городе и всем Черноземье. Я договорюсь с ним сегодня и вечером можно будет сходить на урок. Гинс проследит, чтобы вы не потерялись.
Иными словами, шанс будет у всех, кто не воспользуется — его дело и его проблемы.
После этого мы с разведчиком вышли из зала трактира и, проводив его, я дошел до Корна, где провел с ним полчаса и договорился на один урок вечером сегодня же.
Оказалось, что и корли старику не чужд, он его, конечно, подзабыл за долгие годы отсутствия практики, но, немного, на нем разговаривает и понимает. Это сильно облегчает учебу, тем более, Гинс тоже должен присутствовать при этом, ему и самому не помешает подтянуть местную речь, говорит до сих пор с большим трудом, медленно и почти по слогам.
Если человек не учился в начале своей жизни, трудно, почти невозможно, начать в зрелые года.
Как я и думал, Борн с Ирнией отказались от учебы, сразу же после первого урока.
Деревенская девушка уже разобралась, с помощью Клеи, что и так будет весьма востребована среди мужиков Астора, и учиться кажется ей странным и лишним занятием. Избавилась от рабской доли и насилия, теперь радуйся жизни в хорошем городе, говорить понемногу научишься, умение писать и читать, чтобы рожать детей будущему мужу, тому же Гинсу, не требуется, а ему больше от нее ничего и не нужно.
Борн тоже не видит смысла в посещении школы, чтобы таскать и обрабатывать камни, много слов не требуется и на второй день он уже пропадает в мастерской, тем более, сестра Гинса не ответила согласием на все его предложения держаться вместе и жить тоже вместе. С расстройства парень сразу исчез и в номер трактира приходит теперь только ночевать, выматывая себя на работе.
Учиться осталась одна Клея, которая заставила и брата сидеть с нею рядом и повторять слова, все же общий уровень развития очень заметно разнится у нее с остальными соплеменниками, да и брат примером здесь стать не может. Ладно, хоть слушается умненькую младшую сестру.
Зато у Гинса в личной жизни все хорошо, он съехался с Ирнией в один номер и появляется из него с очень счастливым лицом, найдя в походе за перевалы, не только родного человека, но и женщину для себя.
— Старина, со службы придется увольняться, на сорок серебра семью не прокормишь. Деньги смешные тебе положены, а обязанностей много. Могу тебя в мастерскую взять, там плата в два-три раза повыше будет, и ни в какие походы ходить не придется, — предложил я ему, уверенный, что приятель согласится и будет благодарен.
Есть у меня план на такого благодарного мне человека, только, он привязан к службе и постоянно, до ужина, должен торчать в казарме.
Гинс почесал затылок красноречивым жестом и согласился, вы думаете?
Отказался!
Ему, мол, в казарме спокойно, все нравится и думать ни о чем не требуется, тем более, там кормят три раза в день и им с Ирнией денег хватит. Со своей доли он купит жилье, скромную квартирку где-нибудь на пятой-шестой улицах и славно там заживет.
— Ну, в том районе не стоит селиться, — скрыл с немалым трудом я свое удивление, — Можно и поближе к Ратуше, денег с трофеев хватит, это я тебе обещаю.
Чего я ожидал, что человек проведший всю сознательную жизнь в борцовском круге, без малейшей мысли о будущей жизни в голове, теперь, нашедший надежное и спокойное место при государственной структуре — захочет своей головой думать, как заработать на жизнь.
Ни в каком случае ему это не упирается, переживать и думать головой, после суровейшей школы жизни в Сатуме, где за любую мысль больно били по этой самой голове много лет.
По итогу, я снова остался один, в той жизни Охотники сначала попали в помощники ко мне, пока не испортились окончательно, оказавшись под влияние своих шлюшек. Здесь, в этой жизни, никакими бабами они не обзавелись, Драгер не провинился в походе на северные земли, Крос туда вообще не ходил, так же служат и не тужат, да и не знаком я с ними так уж близко, выпиваем иногда вместе, и все.
Гвардейцы, пусть и промолчали, похоже, о моих умениях, тоже — люди служивые и на жизнь не жалуются, Гвардия для них — мать родная. Договорились между собой молчать про чудесное излечение, вот и молчат, на что-то большее подвигнуть проблемно, тем более, деньги для них гигантские получены и еще обещаны, да и колец с цепочками набрали очень солидно.
Одному мне. все же, непросто делами задуманными заниматься, требуется послать глазастого парня в Талак, чтобы он все разведал и мне доложил, как подобраться к местным Рыжим поближе, да пощупать их за мошну, решив, заодно проблему будущей мести. Чтобы я приплыл и с ходу начал разбираться с потенциальными мстителями.