Сначала, конечно, спрыгнув с лошади и оказавшись прямо перед десятком ощетинившихся копьями потрясенных степняков. Что случается с теми, кто бежит на меня в атаку — они уже увидели, теперь думают отсидеться в обороне.
От грохота выстрелов все валятся вместе, и урги, и пленники на землю.
Думают, что я убиваю их громом и молниями, что я — неистовый в гневе Бог людей!
Сверху со стен летят редкие стрелы, скользя беспомощно по куполу, однако, ворота все так же гостеприимно распахнуты. Не нашлось у ургов больше опытных вождей, которые отдали бы приказ закрыться в укреплении и стоять насмерть.
От страшного грохота пленники тоже попадали там, где стояли и ждут неминуемой смерти. Хорошо, что я снова вручил лошадь Криму, могла бы она меня понести от такого бабаханья над ушами. и так бьется и рвутся подальше, парень их удерживает с трудом.
Еще живых ургов будет добивать мой помощник с пленниками копьями, я же больше не стреляю, и так ошеломив степняков до предела. Тратить дефицитные здесь пули на добивание — слишком разорительно.
Пленники начинают поднимать головы, однако, помочь пока ничем не могут, находясь в путах.
— Освободи их! — командую я Криму, а сам отхожу немного от стены замка, чтобы уже из карабина с оптикой погасить сопротивление оставшихся ургов. Пока парень торопливо перехватывает веревки и пинками поднимает народ.
Вон оставшиеся степняки жизнерадостно высовываются между зубцами и пускают стрелы по нам обоим.
Купол перестает защищать Крима, одна из стрел ранит нашу лошадь и та вырывается, убегает от замка.
Патроны для карабина и пистолета — ресурс не возобновляемый, однако, довольно тяжелый, чтобы много дней его таскать с собой. Придется их тратить прямо сейчас, чтобы не гибли зря спасенные мужики.
Поэтому я не вожусь с плохо стреляющей по вертким мишеням фузеей, а заставляю слушать резкий грохот карабина все окрестности. Применение огнестрела войдет во все анналы местной истории как Богом данный небесный гром, поразивший нечестивых дикарей.
Целясь в оптику, сбиваю со стен десяток активных врагов, потом Крим кричит мне, что все пленники уже освобождены.
— Пусть берут копья и идут чистить замок от ургов, — кричу я ему, продолжая поджидать последних лучников.
Крим четко командует мужикам, они разбегаются вокруг, собирая оружие и спешат через ворота занимать замок.
Однако, на стенах оказались на самом деле последние защитники, не принято у степняков прятаться за чьей-то спиной. Теперь только с десяток получивших ранения ургов из прежней толпы ковыляет в сторону табуна.
А что им еще остается делать, как не залезть на своих лошадей и попробовать спастись или, наоборот, умереть на коне.
— Добьем этих? — кровожадно кричит мне Крим.
Он с тремя выжившими при штурме замка настоящими воинами уже готов отправить на тот свет всех степняков.
Они тоже похватали оружие убитых врагов и горят желанием отомстить низвергнутым врагам.
Похоже, что его не смущают такие массовые убийства врагов неизвестным оружием. Странно это, другие бы в ужасе тряслись, а с него как с гуся вода. Ясно, что непонятная сила, убивающая смертельных врагов — всем нравится.
Пока нравится. Пока эту силу не осудили священники и высшее дворянство.
— Добьем, но, пару самых сильных мне оставьте, — командую я.
Но, видя, как забегают в замок похватавшие копья своей охраны крестьяне, запрыгиваю обратно в седло оставшейся рядом лошади, разворачиваю ее и скачу к ковыляющим ургам.
Ясно и понятно, что увлекутся добиванием своих недавних хозяев бывшие пленники и перебьют всех сгоряча.
А мне необходимо подать весточку главным вождям армии ургов.
В этом и состоит весь мой замысел.
Отбиваю у Крима с воинами двоих потрепанных степняков и внимательно рассматриваю их, пока они озираются вокруг, сжимая в руках копья и не собираясь сдаваться живыми.
Да, настоящие кочевники, на людей едва похожи, кожа и правда зеленоватая, как положено настоящим оркам. Клыков над губами не видно, но, сами зубы очень здоровые и редкие, как и троглодитов или неандертальцем там.
Путаюсь я в различиях этих человеческих предков, плаваю в теме откровенно.
Космы черных волос, почти гривы конские, толком не стриженные, прикрывают сзади шеи. Одежда и доспехи из кожи, неплохо выделанной, плечи прикрыты таким же кожаным кафтаном с подложенным войлоком. На ногах что-то похожее на сапоги из мягкой кожи.
— Не лезьте! — командую я своим, уже добившим остальных выживших.
— Кто умеет по ихнему разговаривать? — обвожу я взглядом подтянувшихся воинов.
— А что с ними говорить? — не понимают они.
— Послание хочу передать главным вождям Ургов.
— Не, кроме нескольких слов, не можем ничего сказать, — отвечает мне один из воинов.
Черт, безвыходная ситуация. Однако, один из степняков спрашивает меня сам на ломаном корли:
— Что ты хочешь от нас, убийца Ургов?
— О, он умеет разговаривать на вашем языке! — удивляюсь я.
Воины и Крим смотрят на меня с удивлением:
— Это, ваша милость. Так они работают здесь. То есть, раньше работали. До того, как взяли оружие в лапы, — поясняет мне Крим.
Ого, я про такое и не подозревал даже. Похоже, что урги — это местные гастарбайтеры, которых часто обманывали хозяева-люди и они решили добиться справедливости по-своему.
Радикально так добиться справедливости и получить пленниками накопившуюся за долгое время задолженность от своих эксплуататоров.
Уважаемые читатели. Накопленный материал закончился, теперь примерно по одной главе в день.
Глава 18
Оказалось, что я довольно сильно не понимаю историю этих мест и самого конфликта между людьми и ургами.
Так я понял эти слова про работу ургов на людей, поэтому задумался и заодно решил разобраться в отношениях между расами.
С другой стороны, как ее не понимай, ничего не изменится, большая армия жителей степей захватила земли людей. Беспощадно убивает, грабит и насилует, так что, убивать степняков мне точно придется много и часто.
Я же явно должен быть на стороне людей, не ургов же мне защищать и понимать?
Только, земли чего — королевства, герцогства или одного этого баронства?
Как-то поторопился я влезть в местную сумятицу, не расспросил особенно тщательно имеющиеся у меня источники информации.
Единственно, что меня оправдывает — это то, что крестьяне или даже сельский кузнец — совсем так себе знают что-то о том, что происходит хотя бы в десяти километрах от них самих. Нет у них источников информации проверенных, гонцы, если и рассылаются властями, явно простому народу ничего не рассказывают.
Не ихнее это дело — правду о положении в стране знать! И где сейчас король со своей армией?
Как тот же Крим, простой воин на службе у барона, знает хрен да ни хрена. Как я не пробовал его расспрашивать про международную обстановку с этой стороны Стальных гор, как они называется в народе.
Раз нелюди захватывают пленников и разоряют селения — так может, они на это по исторической справедливости право имеют? Может, это люди раньше выгнали их отсюда и еще заставляли работать за одну еду? И плохо кормили? А еще били?
А теперь окрепшее национально-освободительное движение за права коренных народов берет власть в свои сильные руки? Ну прямо как во времена агрессивного распространения социализма!
Да ну, ни хрена на такое не похоже! Просто межрасовая война и не понять им друг друга никак, ибо, разные они.
Ага, а славяне с монголами тоже разных рас были в свое время?
Так что это дело наживное, общение между разными народами. Придется только сильно по головам всех участников диалога о национальном примирении бить.
Поэтому я приказал своим воинам перестать тыкать в нелюдей копьями, добиваясь обратной реакции и отойти подальше. А то все нервничают и на разговоры просто нет времени. Раз уж один из ургов понимает на корли, тогда мне же проще с ними наедине переговорить.