- Пришли, - с паром изо рта выдыхает староста, вспотевший от прогулки. - Вон там, за деревом.
В первые мгновения чуть брови не взлетели. И это дом?! Палец старосты указывает на мелкий холмик, занесенный снегом, и только труба из высохшего ствола дерева показывает, там и правда кто-то живет. Взгляд цепляется за темное дерево узкой двери, больше похожей на кусок старого ствола, и узоры коры здесь уместней любой резьбы и краски.
Спустя секунду я признал подобное жилище, ведь там, внутри, чувствую большое пространство. Неказисто внешне, как землянка, внутри там настоящий дом под землей. И хозяин уже знает про гостей.
Открылась дверь, сделанная под кусок древесного ствола, выходят наружу двое. Крепкий мужчина в годах, с проплешиной на макушке и в одежде из шкур. А позади охотника мелкая девчушка.
- Здравствуй, Долгар! - улыбается староста.
Я напрягся, приглядевшись к девочке. Она вышла на мороз босая, в одном легком платье, едва прикрывающим коленки светлой тканью и кружевами. Ее шаги не оставили следов на снегу, но хуже всего ощущение от этой парочки.
Внушающих страх контраст, живой человек и... Призрак, ничто, пустое место с запахом дерева и весеннего луга. Пахнет, совсем как та поляна Гондарского Леса, что пришла в видениях.
Я смотрю на девочку, а она на меня. Чем больше я смотрю, тем сильнее чужеродность этого маленького существа бросается в глаза. Ее волосы сложены аккуратными прядями, а держит их венок из свежей травы. А фигура застыла на той грани, когда девочки превращаются в молодых девушек.
Глаза ее необычны, хотя бы тем, что не бывает у людей белков зеленого цвета. Открытые руки не беспокоит мороз, а под тонкой, фарфоровой кожей отчетливо видны дорожки вен, но мне они напоминают побеги растений, скрытые под тонким снегом.
Девочка улыбается нам, одними уголками губ, как не умеют дети, но умеют взрослые, хитро и скрывая от собеседника нечто важное.
- И тебе привет, - басок охотника отдает теплыми нотками. - Рад тебя видеть, Вильяр, и ты, кто бы ты не был. Милая, поздоровайся с гостями.
Охотник опустил руку на голову девочки, взъерошив темные волосы и странным образом не задев венок.
- Здравствуйте, - кивает девочка.
Голос малышки приятен на слух, говорит она тихо и певуче, на грани момента, когда простые слова превращаются в песню. Странная манера речи, но неожиданно уместная здесь, в окружении леса.
Староста поморщился, глядя на место под ладонью охотника так, словно там пустое место. А я вспомнил мальчика, что шептал мне "страшный" секрет.
...У нас в деревне есть один охотник. Он на опушке леса живет. И у него дочка, которую никто кроме него и меня не видит. Совсем не видит. Все думают, она пропала два года назад в лесу, и не верят охотнику. Думают, он с ума сошел.
Надо же, не фантазия ребенка, но реальность.
- Привет, малышка, - опускаюсь на корточки, смотрю в пугающие глаза. - Как тебя зовут?
- Лина, - спокойно отвечает она. - А тебя?
Думаю, не нужно больше хранить секрет... Мне захотелось ответить честно, не увиливая и без утайки.
- Азидал, - шепнул я так, чтобы никто кроме нас не услышал.
Словно груз с души упал, когда я перестал увиливать от собственного имени. Лина ответила улыбкой, широкой и чистой, подобающей ребенку. Подмигнула, словно скрепив секрет.
- Господин Первый! - воскликнул староста. - Вы что, видите ее?! Видите Лину? Долгар, так ты не сумасшедший?!
- Сам такой, - невозмутимо отвечает охотник. - Говорил же, дочка не пропала. Но почему он ее тоже видит? Никто в деревне...
И охотник, и староста смотрят на меня не верящим взглядом. Честно говоря, плевал я на них, сейчас все помыслы занимает странный феномен девочки. Любопытство и желание изучить вспыхнуло так ярко, что аж кончики пальцев зудят.
- Ну, он же Первый, - неуверенно заводит разговор староста.
Я не прислушиваюсь к болтовне охотника и старосты Деревни Ветра. И даже попытки Вильяра все-таки увидеть, выпучивая от натуги глаза, не смешит. Он, кстати, немного не туда смотрит... На полшага левее, чем нужно.
Что же ты такое, Лина? Я не чувствую опасности, она часть леса, как еще одно дерево, которое просто не видно. Как призрак на месте пенька, на месте, где должно быть сильное и высокое дерево, но вместо него пустота.
Лина молчит, только наблюдает и ждет. Охотник что-то спросил, но я не обратил внимания, а девочка не ответила. Сейчас для нас существуем только мы двое, и только меж нами идет разговор. Я ощущаю это ясно и четко, обычным смертным в этой беседе нет места.