— Эдакий проказник! — Энни была пьянее всех остальных.
Лишь Алиса выглядела трезвой, но для заядлой алкашки это нормальное явление.
Вот, значит, как они проводят время? Что ж, не мне их винить. Похоже, так даже лучше.
— Что празднуете? — скромно поинтересовался я и присоединился к застолью.
— Ты у-ушёл, а нам что делать? — пробурчала Энни. — Вот сидим, грустим.
Все трое захихикали. Я по очереди посмотрел каждой врушке в глаза.
— Ну-ну, грустят они.
— Грустим! — обычно спокойная Юми ударила кулаком по столу.
— Нагулялся? — язвительно поинтересовалась Алиса. — По бабам небось ходил?
— Лео?! — практически зарычали близняшки.
— Да что вы её слушаете? Не видите, она масла в огонь подливает! — возразил я. — Вообще-то, я добыл третий ключ!
Брезгливо бросил собранный их трёх частей предмет. Девушки стали с интересом разглядывать его.
— И правда, нашёл, — Алиса кивнула.
— Я в такой жопе побывал… А вы всё про баб! То, что я увидел, хочется скорее забыть… В Империуме были тысячи проклятых! Слышите? Тысячи!!!
— Мамочки… Ик! — Юми прикрыла рот ладонями.
— Почему не взял нас? — облокотившись на стол, спросила в дупель пьяная Энни.
— Нечего вам делать в области Кошмара, — отрезал я. — Только я могу сопротивляться его влиянию.
— Точно по бабам ходил… — Алиса вновь заговорила про это.
— Так! Времени уже много и вам пора спать.
— С чего это вдруг? — возмутилась Энни. — Время ещё детское!
— Завтра вас ждут суровые тренировки. Мы должны как следует подготовиться к финальной битве, — ненадолго задумался. — Думаю, начнём с пробежки, чтобы подтянуть уровень выносливости.
— Не-е-е-ет… Лео, какая ещё пробежка с утра пораньше? — Алиса скуксилась. — Сжалься над нами.
— Ага, щас! Вы тут совсем расслабились без меня, а война ещё не закончилась. Так что никаких поблажек!
— Ну Лео… — шептала Юми.
— Умывайтесь, приводите себя в порядок и спать!
— Ладно… — хором прошептали.
Близняшки пошли в ванну, а жрица сперва опустошила бокал и закусила здоровым куском сала.
Алкоголичка с милым личиком…
Неожиданно она рыгнула на всю комнату.
— Ой… Прошу меня простить, — застеснялась Алиса и ретировалась.
— Вот тебе и ангелочек, — посетовал я. — Наверняка какает ни разу не радугой.
Еле заметно улыбнулся и порадовался, что всё обошлось.
Даже если девушки будут возмущаться с утра пораньше, то у меня будет чем их уколоть в ответ: бухать все три дня — это пипец. Такого я от них не ожидал.
Немного перекусил с дороги и заварил себе кофе. Спутницы к тому времени закончили ванные процедуры и уснули.
Я решил полежать в джакузи и расслабиться.
Засел там на пару часиков. Время действительно ещё детское, и можно сделать кое — что полезное.
Сперва решил вновь наведаться к Мицуки. Неясно, на что я надеялся, но мне был нужны были свежие трупы, с которых я бы мог забрать энергию.
К счастью, Таишито после наступления темноты занимались массовыми захоронениями тех, кому не смогли, либо не успели помочь жрецы. Тяжело раненных в Дентоне была в разы больше, чем запасов зелий и сил жрецов.
Хотя я был уверен, что Мицуки держала неприкосновенный запас для своих бойцов. Оно и понятно, и в этом винить её было бы глупо.
В итоге мне повезло собрать жизненную силу с почивших жителей города. В основном это были бедняки и бездомные, от мумифицирования детей я по понятным причинам отказался.
Когда шёл обратной дорогой, вдруг задумался, что армия Таишито не стала спасать детей в первую очередь. А вот женщин среди трупов я почти не заметил.
И было всего два варианта: либо японцы практикуют некрофилию и используют женщин по прямому назначению, либо спасали именно дам.
В голове всплыла ужасная фраза: «Бабы ещё нарожают». И как бы бесчеловечно она ни звучала, но в ней было зерно истины.
Ребёнка нужно воспитывать, ему нужно дать образование, кров и еду. Тогда как взрослая девушка уже готовый «продукт», который может в короткие сроки увеличить численность населения.
Выходило так, что детей в моём прошлом мире спасали исключительно по соображениям совести и отчасти из-за инстинктов. Но логика штука суровая и частенько идёт вразрез с общепринятыми принципами.
К тому же, в тот момент была война, а она всегда меняет приоритеты. Устои мирной жизни уже неприменимы.
Но от этого мне было не легче. Я уверенно стоял на своём и не собирался опускаться на дно. Однако к трупам у меня всё-таки сформировалось определённое отношение…