Ругался я недолго. Еще не хватало доставлять радость злобным магам своим огорчением. Так что к моменту приезда в кабинет Баралора, я принял вид самый благодушный. Как будто, пить кофе на лету, было моим любимым занятием. Чем изрядно огорчил мага. Зато его разочарованный вид послужил мне хорошей компенсацией за наполовину разлитый кофе, и попытку испортить мне настроение. В общем, получилось баш на баш.
— Ну что, готов рассказывать о дамах? — скрипучим голосом спросил маг.
— О дамах, или о хороших манерах? Выберите тему, уважаемый.
— Хочешь сказать, что это не одно и то же?
— Совсем не одно и то же. Хорошие манеры тема слишком узкая. Все что можно сказать о дамах в ее рамки явно не поместится.
Баралор неопределенно хмыкнул.
— Давай о дамах. О манерах ты уже рассказывал вчера.
— Хорошо, вернемся к манерам позже. Поговорим немного о женщинах.
Я собрался с мыслями, размышляя с чего начать.
— Итак, женщины. Тема эта бесконечна, в рамках предложенной нами программы мы сможем затронуть лишь малую ее часть. Они наша награда и наказание, вестницы мира и повод к войне. Ветреные и верные, добрые и сварливые. Они могут войти в горящую избу и остановить коня одним лишь взглядом. Они могут выводить нас из себя, часами крутясь перед зеркалом, а потом очаровать одной лишь улыбкой. Из всех загадок мира они одна из самых загадочных.
Маг слушал с большим вниманием. Быть может мне переквалифицироваться в лекторы?
Я рассказал ему об Одиссее, отправившемся в плавание и Пенелопе, долгие годы ждавшей его на берегу и хранившей верность.
Маг удовлетворенно кивал головой. Такой образ женщины ему положительно нравился. Ага, размечтался. Думает, что посадит женщину дома, и она безропотно будет его ждать. А как Вы любезный посмотрите вот на это? Я рассказал ему о Елене Троянской, сбежавшей от мужа с Парисом, об осажденной Трое, о кораблях, везущих тысячи воинов к ее стенам.
— Фаерболом их надо было, фаерболом! — маг подпрыгнул. — Или пустить гигантскую волну!
Спас бы Трою вовремя запущенный фаербол? Не знаю. На всякий случай, я не стал Баралора разочаровывать рассказом о том, что у обороняющихся просто не было такой возможности. До использования магической энергии в моем мире просто не дошли. Не знаю уж почему. Может, ее меньше, а может, мир стал развиваться по-другому, двинувшись по пути науки. Возможно, мир не вмещает в себя две таких сложных составляющих, как развитие науки и магии одновременно, отдавая приоритеты чему-то одному. Но это о мире, я же продолжил свой рассказ о Трое.
— Не знаю что там с волной, почтеннейший, а только закончилось все совсем не так.
Я рассказал ему о падении Трои и гибели ее жителей.
Маг разволновался. С полчаса он бегал по кабинету, в буре эмоций, строя планы обороны Трои. Мне же досталась небольшая передышка, чему я был только рад.
Наконец он успокоился и обратил внимание на меня.
— Ну, что там дальше, продолжай.
— Но самое важное, что надо запомнить….
Маг потянулся, повернувшись ко мне ухом. Я сделал паузу.
— Да, кстати, почтеннейший, Вы не забыли о своем обещании отпустить меня из замка живым и незаколдованным?
— Конечно, не забыл, — хмыкнул Баралор.
— Тогда Вам, наверное, не составит труда поклясться в том, что Вы выполните свое обещание?
— Какую ты хочешь клятву? — с улыбкой спросил Баралор.
— Перед лицом дарующего искру, — сказал я как можно спокойнее.
Маг подпрыгнул, выпучил глаза. Я подумал было, что он прикончит меня на месте.
— Откуда знаешь про клятву?! — загрохотал он гневным голосом.
— В чем дело, почтеннейший, или ты не собираешься выполнить свое обещание? — удивился я.
— Пока не ответишь, не сойдешь с этого места! Говори, откуда про клятву прознал?! — настаивал Баралор.
— Что же Вы думаете, мы совсем уж из таких глухих мест? Ай-я-яй, — я покачал головой. — Неужели Вы приняли меня за такую деревенщину, которая ничего не знает о клятве перед лицом дарующего искру?
Я блефовал. Но судя по случайным обмолвкам, маг действительно не слишком много знал о том мире, из которого я пожаловал. А что мне еще было делать? Выдавать источник свое информации нельзя ни в коем случае, и Диму не поздоровится, и я наверняка буду лишен возможности в дальнейшем покидать свою комнату.
Сомнения отразились на лице Баралора. Он пару минут размышлял, затем щелкнул пальцами, призывая фантома, и велел тому доставить меня в комнату, являющуюся для меня в последние дни, невольным местом моего обитания.