— Прошу. Фрея приехать не смогла, но я отвезу вас, куда скажете.
Очень любезно. И куда мы, спрашивается, могли сказать? Ну да, содержателю кабачка придется терпеть наше присутствие еще один день. Я ему не сочувствовал — содрать плату за неделю, а потом надеяться, что постояльцы уберутся как можно быстрее…. Это плохой тон. Он сэкономил на нашем обеде, и на завтраке, кстати тоже. Вот пусть этому и радуется. Кстати, что-то он не очень рад.
Кабатчик сморщился как от съеденной редьки, но протестовать не стал. Это было бы уже верхом неприличия.
— Не переживайте любезный, — успокоил я его, — Завтра утром мы уже точно уезжаем. А чтобы у Вас не оставалось сомнений, прикажите своему слуге с утра запрячь наш фургон.
— Бартик, ты слышал? С утра подготовь к поездке фургон господ постояльцев.
Нельзя же так радоваться в самом деле.
Слуга выглянул откуда-то из-под лестницы и пробурчал: "Слышал, слышал, не глухой. Опять вставать ни свет ни заря".
— Лошадей покормишь, оси у фургона смажешь. Вот держи за труды, — подброшенная мной серебреная монета, исчезла в руке Бартика с потрясающей быстротой. Может же быть шустрым, когда захочет.
— Да, и мы поужинаем в поселке, — добавил я, — до вечера еще есть время, хотелось бы немного пройтись.
— Зачем нам куда-то проходиться? — ворчал Дим, идя рядом со мной, — Могли бы остаться в комнате и набраться сил перед дорогой.
— Ты можешь вернуться и поспать, а у меня есть дело.
— Дело? Какое дело? Если дело, то совсем другое дело.
— Важное. По крайней мере, для меня. Я хочу купить Айле подарок.
— Почему же Айле? Фрее, — удивился Дим.
— Зачем же Фрее? Айле.
— А Фрея?
— Если хочешь, покупай ей подарок сам.
По-моему вполне логично.
— А деньги? Ты дашь мне денег?
— Разумеется, дам, — я потряс совсем уже нетолстый кошелек, — Во-первых, ты мой друг. И потом граф заплатил за то, чтобы мы оба не ходили в Зарлин. Так что ты имеешь законное право потратить часть денег на подарок.
— Только в разумных пределах, — предупредил я, — нам еще надо оставить что-нибудь на дорогу.
Что есть разумные пределы? Должно быть, это зависит от разума их устанавливающего. Мы шли по центральной улице поселка, в поисках подходящей лавки.
— О, смотри, Альберт, какое красивое жемчужное ожерелье, — мой друг тянул меня к лавке, торгующей жемчугом.
Выбор неплох, вот только…. За вещицу запрашивали втрое больше денег, чем было у нас в наличии.
Я оттащил Дима в сторону и попытался урезонить. Забавно, он мог утащить четверых, таких как я: "Друг мой, ты совершенно не умеешь выбирать подарки".
— Да? — удивился Дим, — А, мне показалось, что ожерелье красиво.
— Не могу с тобой не согласиться. Но дело совсем не в этом. Бери пример с того же купца Плаунта.
Дим кивал, пример был хорош. Знакомство с Плаунтом оставило у него самые благоприятные впечатления. Не считая головной боли от неумеренного потребления наливки.
— Как он выбрал подарки? — продолжил я.
— Как?
— Они не слишком дороги, но пришлись нам как нельзя кстати.
— Это точно, — подтвердил мой друг.
— Вот. То-то и оно. Вот оно — высокое искусство выбирать подарок.
— А это искусство?
— Несомненно. Дело не в том, чтобы удивить лицо, принимающее подарок, высокой ценой дара. Важно подобрать вещь, которая была бы приятна.
— Да. Ты, несомненно, прав, — согласился Дим, — И что же ты посоветуешь?
— Давай посмотрим.
Мы вернулись в лавку, торгующую жемчугом. Иные милые безделушки в ней тоже присутствовали, но ставку лавочник делал именно на жемчуг и изделия с его присутствием.
— Что ты скажешь, к примеру, вот о той броши? — спросил я.
Вещица была хороша. Небольшая жемчужина в изящном серебряном плетении. Я бы купил ее для Айлы, если бы не решил еще ранее, что именно я ей подарю.
— Гхм. А что, мне кажется, Фрее она подойдет.
— Подойдет, подойдет, не сомневайся.
— Решено, беру. А что выберешь ты?
— Я хотел бы подарить Айле кольцо.
Да простит меня Айла, не без намека. Вполне может статься, что кольцо вовсе не является здесь тем символом, которым служило у меня дома. Пусть так, подарить мне хотелось именно его. И, конечно, оно должно быть с жемчужиной. Именно поэтому я охотно свернул к этой лавке, торгующей жемчугом. Камень, мне кажется, смотрелся бы на руке Айлы не так хорошо. Вот речная жемчужина — это то, что надо. Жемчужина речная для жемчужины моего сердца.
Пересмотрев все, что было на витрине, я не нашел ничего подходящего. Кольца были или слишком просты, или излишне кричащи, что совсем у меня не вязалось с милым образом Айлы. Нет, все это совсем не то, что я хотел бы видеть.