Я отодвинул им очередной куст, возникший у меня на пути, и неожиданно услышал возмущенный хрюк. Кабан выглянул из куста, возмущенно уставившись на то неразумное существо, которое прервало его занятие, невольно заставив меня сделать пару шагов назад.
Надо было заранее воспользоваться аурным зрением. Но я так увлекся преодолением трудностей, связанных с передвижением по лесу с моей пикой, что совершенно об этом забыл.
Кабан смотрел недолго. Он бросился в атаку со скоростью локомотива, сминая кусты и оглашая окрестности свирепым боевым кличем.
Честное слово, я растерялся. В тот момент, когда я собрался бросить копье и отскочить в сторону, кабан уже налетел на него, изрядно увязнув. Держать копье вдвоем, это, пожалуй, лишнее. Я отбежал в сторону метров на двадцать. Кабан попытался свернуть за мной следом. Куда там. Развернуться в лесу с десятиметровым копьем не так-то просто. Кабан метался, вспахивая землю и топча молодую поросль, и лишь больше натыкаясь на копье. Минут через десять он затих, испустив дух.
Вот это добыча, признаться, я рассчитывал на гораздо более скромную. И что мне с ним делать? Я подергал кабана за копыто, нет, несерьезно, я не смогу сдвинуть его с места. А уж о том, чтобы дотащить его до нашего лагеря не может быть и речи.
Проблема совмещения в одной точке кабана и лагеря решилась быстро. Лагерь наш невелик, переедем сюда. Надеюсь, Дим сможет сюда добраться своим ходом, поскольку транспортировать его было такой же непосильной задачей, как и тащить кабана.
Дим прилежно ждал меня под дубом. Он успел за это время немного оправиться, но выглядел по-прежнему бледно. Встретив меня невеселым взглядом, он печально вздохнул.
— Друг мой, вернулись ли к тебе силы? Сможешь ли ты пройти хотя бы немного?
Дим еще раз печально вздохнул: "Вряд ли я пройду и десяток метров, сил почти совсем не осталось".
— Жаль, очень жаль. Тогда придется огромного кабана оставить лежать там, где он находится?
— Кабана? — Дим вскочил на лапы, — Какого кабана? Альберт, ты поймал кабана?
— Ну, если ты не забыл, я ходил на охоту. Добычей стал огромный свирепый кабан.
Честно говоря, кабан сам себя поймал, но это мелочи. В конце концов, это я на него охотился, и он моя законная добыча.
— Так чего же мы стоим? Идем скорее, пока никто не забрал нашего кабана!
Оказывается, известие о том, что неподалеку ждет добрый окорок, может изрядно прибавить сил.
Тащить снаряжение пришлось мне. Все-таки мой друг еще слишком слаб, хорошо еще, что сам он может идти. Заставлять его тащить наши походные сумы, было бы черной неблагодарностью. И я еще подшучивал над ним, называя его вьючной собакой. Тащу вот теперь сумы сам. Причем, совершенно добровольно.
Лесные лисы кружили вокруг нашего кабана, удивленно принюхиваясь. Кто мог оставить такую славную добычу, им было совершенно невдомек. Дим был на седьмом небе, увидев кабана размером больше его самого.
— Альберт, ты настоящий охотник, — сказал он восхищенно, — Ты сам его добыл?
— Конечно сам, можешь не сомневаться.
— Ты великий охотник, Альбертус. А вот я не смог добыть даже барсука.
— Брось. Мне просто повезло. А что делать теперь с этой добычей, ума не приложу. И потом, надо охранять нашего кабана от лис.
— Я буду охранять. Кабан наш. А лисы пусть поймают себе своего.
Я улыбнулся, представив лис, охотящихся на кабана.
— Да, ты шкуру с него снимать собираешься? — поинтересовался Дим.
— Шкуру?
— Ну да. Не думаешь же ты, что мы будем есть его прямо так? Нет, я-то в принципе могу….
О, беда. Если когда-нибудь еще я вздумаю охотиться на кабана, то выберу не такого большого. С кабаном я провозился полдня. Сначала снимал шкуру, затем солил, коптил и вялил мясо под чутким руководством Дима. Не знаю правильные ли он давал мне инструкции. Так или иначе, приготовленные мной запасы позволили нам больше не заботиться о еде до самого завершения этого небольшого похода.
Дим был счастлив безмерно. Отъедался и восстанавливал силы. До вечера мы так и не тронулись в путь. Дим решительно отказался оставить остатки нашего кабана лисам. Утром мне пришлось уговаривать его не менее часа. Наконец, он печально вздохнул, я закрепил ему на спину наши походные сумы, полные окороков, и мы тронулись в путь.
— Славный из тебя получился охотник, Альбертус, — рассуждал Дим, шествуя впереди.
— Полно, друг мой, ты явно преувеличиваешь. Всему виной мое везение. Или, скорее, невезение кабана. Он был так неловок, что напоролся на мою пику. Я же был на охоте в первый раз в своей жизни.