Мотька хихикнул. Потом еще раз. Потом заржал в голос, сгибаясь пополам от хохота. Я нахмурилась – уж не надо мной ли смеется?
– Вы чего, боевых псов в атаку вести должны были? Хвост трубой и бегом по подворотням?
– Придурок... – констатировала я, но просвещать Мотьку не спешила, ни к чему ему мои таланты. – Лучше дверь за мной запри.
Как была – в растянутой футболке до колен, широченных джинсах и сланцах на босу ногу, которые домовой наскоро укоротил какой-то своей, только ему понятной магией – я выскользнула на лестничную площадку, обрезая за собой прежнюю жизнь. Видимо, придется согласиться на работу – денег я брать с собой не решилась, не хочу прослыть воровкой в устах Инги. Мотька по ту сторону порога участливо разглядывал меня, не смея хлопнуть дверью, пока я не буду готова. Собрав всю волю в кулак, я развернулась и бегом слетела по лестнице на первый этаж, подальше от скрипнувшей на прощанье двери.
Я выглянула из подъезда на улицу, яркое весеннее солнце пребольно обожгло привычные к полумраку глаза. Проморгавшись, я принялась таращиться в небо – чистое, голубое, без единого облачка. И отчетливо поняла, что назад дороги нет, но свое будущее я сумею устроить так, как мне хочется. Тогда чего я тут стою, трясясь от страха? Вперед, навстречу новой судьбе!
***
– Привет, Вась, опять молодняк соблазняешь? – я кинула рюкзачок на стол, кивком приветствуя сослуживцев, уж сидящих по местам и занятых делом – кто раскладывал пасьянс на единственном в отделе компе, кто наводил утренний марафет, кто переговаривался по рабочему телефону с некой заграничной страной, кто таращился в окно в приступе обычной для оборотня меланхолии... Васька, перевертыш второй степени (то есть увеличивающий истинное тело в два раза, не раз утверждающий, что может проделывать то же самое и с отдельными частями тела в любой ипостаси), нежился на подоконнике, длинные усы трепетали в солнечных лучах, а сам котяра урчал от удовольствия, когда нежные пальчики Маши, нашей младшенькой, находили очередную эрогенную зону. Завидев меня, Василий приосанился, распрямил спину, спрыгнул с подоконника, на лету оборачиваясь молодым парнем. Как и его животная ипостась, Васька-человек обладал непередаваемым окрасом волос, кошачьей грацией, сквозящей в каждом движении и почти желтыми глазами с вертикальным зрачком. Красота его, конечно, на любителя, но собеседник он на диво прекрасный, а более исполнительного сотрудника министерство давненько не видывало.
– Привет, Тис, – Василий склонился в поклоне, скользя по мне поедающим взглядом. Васька был неравнодушен ко всем рыжим представительницам прекрасного пола независимо от возраста (уважая рыжих представителей сильного), а в отделе я единственная была полностью рыжей, только конопушек не хватало. – Прекрасно выглядишь.
– Спасибо-о, – зевнула я, присаживаясь за стол. За что я любила свою работу, так это за малое число происшествий, куда можно было бы отправить нашу группу, почти сплошь состоящую из недоучек старшего школьного возраста – половина отдела даже двух десятков лет не сравняла. Я не была исключением, будучи в министерстве на третьем месте по обратной возрастной отметке. Младше меня только Машка, которой этим летом сравнялось четырнадцать да пятнадцатилетний волкодлак из группы быстрого реагирования.
Наш отдел, именуемый магоборцами, был самым молодым при министерстве магической обороны. Видимо потому, что редко находятся те, кто не чужд магии и обладает иммунитетом к направленному колдовству. Да нас единицы на просторах великой родины! А если добавить к этому непрестижность полевой службы, мало кто из уникумов тянется на подобную работу, невзирая ни на зарплату, ни на выдаваемую жилплощадь, ни на пренебрежение со стороны министерских работников буквы закона, ибо ММО ставит себя выше власти и власть имеющих. Я работала здесь второй месяц и в принципе всем была довольна – прямой телепорт из дома до проходной, еженедельный оклад с множеством нулей, новые знакомые, редкие вылазки с группой на дело... за два месяца нам пришлось работать по-настоящему лишь четырежды, и всякий раз на подмогу приходил либо спецназ, либо ОМОН, критикуя наши методы работы. Им, видите ли, непривычно тащить преступника в стазисе – глазки у задержанных бегают, а двигаться бедняги не могут, пугает это неподкованных в магии.
Пожалуй, стоит описать мою команду. Не так уж и много я узнала о них за эти месяцы, но все же... Васька – мощный психотрофик двадцати шести лет и наравне с физической силой неплохо воздействует на подозреваемых через ментал, заставляя признаваться во всех смертных грехах, а я привычно стою в сторонке, записывая трагические изливания на диктофон. При штурме цены нет двум близнецам, Владу и Олегу, оборачивающимся в саблезубых тигров. Моя ипостась тоже немаленькая, но по сравнению с ними, стоящими бок о бок, я кажусь домашней киской, а клыки мои ни в какое сравнение не идут с лезвиями, торчащими из пасти братьев. Машка, полукровка сиамской породы, – связующее звено, на телефоне сидит, когда Киара прекращает переговоры с родными в Гамбурге. Киара среди нас единственная не имеет второй ипостаси, являясь по сути целителем, правда недоученным, но чтобы лечить оборотня с ускоренной регенерацией и ее знаний вполне хватает, но на операции мы ее не пускаем, оставляя неподалеку ожидать окончания. Ритка – темноокая красавица-сокол – прикрывает с воздуха и в случае чего всегда может позвать на подмогу всех окрестных птиц, которые если не заклюют, то чрезвычайно дезорганизуют силы противника. Ну, в крайнем случае, пометят цель, чтоб легче искалось.