Тайное место для встреч располагалось в подвале одного бедного трактирчика открытого и зимой и летом. Из подвала вело три выхода, поэтому там, между двух потемневших бочек, член гильдии убийц Дракум чувствовал себя достаточно комфортно. Он неспешно потягивал пиво в ожидании и вырезал на бочке какие-то таинственные закорючки.
Как бы мне не хотелось посвятить время решению проблем исключительно личного характера, неумолимая реальность была иного мнения. У Дракума действительно были важные сведения, но касались они не меня, а тщательно планируемого заговора против императора. Он передал мне письмо, написанное на дорогой белоснежной бумаге.
— Береги его, Эдвин. Здесь упомянуты имена многих врагов короны. В заговоре замешаны члены императорского совета.
— Обязательно ознакомлюсь. — Я пробежал глазами письмо и удовлетворенно кивнул. — О, какие люди… Интуиция не обманывала, они всегда вызывали у меня стойкую неприязнь.
— Все они отпетые мерзавцы, не сомневайся, — успокоил Дракум. — Убрать Фаусмина до того, как он оставит наследника советники решили уже давно.
— Откуда тебе все это известно?
— Обычное дело, — пожал плечами Дракум. — Стоит мне появиться рядом с человеком, как у него вдруг развязывается язык. Мне не сиделось на месте с того момента, как я узнал о покушении на тебя. Должен был выяснить, что происходит. Одно к другому, и вот — я уже расследую заговор.
— Представляю, как ты был разочарован. Ведь ты не любишь политику. А что удалось узнать о Клавдии?
— Его втянули, пообещав пост главного мага при императоре. Ты же помнишь историю о маге, который каждые двести лет захватывает власть? Если бы все раскрылось раньше времени, он бы идеально подошел в качестве виновного. Клавдий и его полиморфы были очень полезны. Советники намеревались устранить императора, заменить его двойником, чтобы править за его спиной, а дальше…
— Перегрызлись бы и потравили друг друга в лучших традициях высокородных семей.
— Точно. Не знаю, почему они отступили от первоначального плана.
— А они не отступили — это дело рук Клавдия. Он вел свою игру, хотел обратить всех в мертвецов, а сам заполучить бессмертие. Но его полиморфы теперь для нас не проблема.
— Хорошая новость, — оживился Дракум. — А то я ловил себя на мысли, что не уверен, с тобой ли я разговариваю…
— Больше никаких двойников. Сегодня я обнаружил в Подземелье в особняке Клавдия праматерь полиморфов, с помощью которой они контролировались. В ее тело были зашиты особые камешки. Полагаю, каждый из них отвечал за действия конкретного полиморфа.
— А ты уверен, что праматерь, как ты ее называешь, только одна? Вдруг их десяток?
— Очень надеюсь, что тут ты ошибаешься, — выдохнул я. — Камешки я доставал вручную прямо из ее тела.
— Извини, — смутился Дракум. — Понимаю, не самое лучшее времяпрепровождение. А что делал Клавдий, пока ты хозяйничал в его доме?
— Ах, да, ты же еще не знаешь… Нет больше никакого Клавдия. Тело есть, пока что, а вот самого Клавдия нет.
— Это даже убийством нельзя назвать, — Дракум взглянул на меня с уважением. — Отличная работа.
— Нет-нет, я не поменял специализацию… Это проделки венца Сумерек. Долгая история, расскажу, когда состарюсь, буду больным, немощным магом в отставке с тьмой свободного времени. Ты знаешь, где сейчас Фаусмин?
— Если ты про грязного, злющего мужчину средних лет отдаленно напоминающего императора, то он на подходе к дворцу или уже во дворце. Собирает верных людей под свои знамена. Драконьи Головы получили шанс реабилитироваться.
— Я хочу к нему присоединиться. Ты со мной?
— А мне-то что там делать? — удивился убийца. — Компромат я добыл, на этом все. Эдвин, тебе же известно, что в город уже вступили войска Тибальда? У меня и так работа связана с риском для жизни, не хочу лишний раз подвергать опасности свою шкуру.
— А если бы я призвал армию умертвий, ты бы пошел?
— Только в этом случае. Но ведь ты не можешь этого сделать?
— Не могу, — я вздохнул. — И сейчас даже жалею об этом.
— Береги себя, теперь ты второй человек после императора, которому будут желать смерти.
— Нет, первый, — гордо ответил я и помахал письмом. — Спасибо за ценные сведенья.
Дракум только усмехнулся и, запахнувшись в темно-серый плащ, эффектно удалился. Несмотря на горячие заверения друга о законченных делах, меня не покидала уверенность, что он присмотрит за мной до самого дворца. Я спрятал письмо в сумку и, так как меня снова мучила жажда, нацедил из бочки пару глотков пива.