— Конечно.
Чтобы показать, что Прозрачный маг Эдвин — это действительно сила, с которой нужно считаться, я сделал широкий жест и накрыл щитом всех воинов императора. Они благодарно посмотрели на меня и облегченно опустили оружие.
— Ты что делаешь? — изумленно ахнул Карел.
— Рассчитываешь на затяжную оборону? Я — нет.
— У нас мало людей. До того как прибудут подкрепления необходимо отступить во дворец, — вмешался Фаусмин.
Послышался стук копыт. Три десятка всадников, возглавляемые Тибальдом спешили разобраться в чем дело. За военным советником неотступно следовали два телохранителя: маг и арбалетчик в черном. Если в арсенале арбалетчика есть стрела с антимагом, нам не поздоровится, поэтому было необходимо перехватить инициативу.
— А вот и сам советник Тибальд! — громко крикнул я, вбегая вверх по ступенькам и забираясь на мраморный постамент. — Не расскажите мне, по какому праву вы пытаетесь убить человека, которому присягали на верность?
Для верности я усилил голос, поэтому игнорировать меня было невозможно.
— С кем имею честь говорить? — Тибальд досадливо сморщил нос.
— Мы же с вами уже встречались. Неужели не узнали? Какая досадная забывчивость. А ведь это вы просили перевести умертвий в армию для усиления ее мощи. Хорошо, что я отказался.
— Ах, так это вы… — нехотя кивнул советник. — Извините, маг Эдвин, но узнать вас действительно нелегко. Зачем вы защищаете этих проходимцев, порочащих светлое имя нашего покойного императора?
— Вот как? — я изобразил удивление. — Почему вы уверены, что император мертв?
— Потому что весь совет видел, как его предал начальник охраны. Он убил императора на наших глазах. Но вас там не было, поэтому я понимаю, что вы могли легко сделать ошибку. Если вы отойдете в сторону и не будете нам мешать, то…
— Подождите, минутку! Если император мертв, то кто это? — я драматично ткнул пальцем в Фаусмина.
— Самозванец, который пытается воспользоваться ситуацией и выдать себя за императора. То, что так называемая императорская охрана его поддерживает, служит подтверждением наших худших предположений.
Арбалетчик советника о чем-то живо переговаривался с магом, посматривая в мою сторону. Мне их заинтересованность очень не нравилась. Необходимо было менять тактику.
— Советник Тибальд, вы говорите ужасные вещи. Я и не догадывался об этом. Давайте во избежание недоразумений и лишних смертей сделаем небольшой перерыв и отойдем на прежние позиции. Мне необходимо переговорить с вами лично. Это важно.
— Ничего не имею против, но надеюсь на ваше благоразумие.
— Эдвин, что ты делаешь? — Карел шипел, словно рассерженная змея. — Зачем тебе с ним говорить?
— Доверься мне.
— Ты же не собираешься предать нас? — Фаусмин так сильно сжал рукоять меча, что пальцы побелели от напряжения. — Если ты…
— Ваше Величество, не волнуйтесь. У меня есть план.
Это его не слишком успокоило. Мои друзья, кроме Весельчака, разумеется, смотрели на меня с таким видом, будто бы я их уже предал. Проходя мимо Драконьих Голов, я чувствовал возрастающую неприязнь. Для этих людей маг Эдвин был крысой, бегущей с тонущего корабля. Дабы они не возненавидели меня окончательно и не кинули в спину что-нибудь острое, я, в знак добрых намерений, оставил магический щит.
Спустившись со ступенек, я сразу направился к Тибальду. Для разговора со мной советник соизволил слезть с лошади. Хотя возможно у него просто затекли ноги. Раньше он отличался хорошей физической подготовкой, но годы сделали свое черное дело: военный советник раздался вширь и основательно погрузнел. Меня бросились обыскивать, но советник знаком приказал телохранителям отступить.
— Свое главное оружие маг не носит в ножнах, — сказал он. — Эдвин, почему вы защищаете этих преступников?
— Советник, вам что-нибудь говорит имя Клавдий? Или вот еще другие имена… — Я достал письмо и развернул, чтобы он мог его рассмотреть.
— Что? — он стремительно побледнел. — Откуда это у вас?
— О, долго рассказывать… Занимательное чтение, если оно попадет в нужные руки. Кстати, о Клавдии… Мир его праху. Может, я не так богат как он, но влияния у меня значительно больше. Не хотите мне ничего сказать до того, как содержание этих писем станет известно все правящим домам соседних государств?
Советник, плотно сомкнув губы, обдумывал мои слова. Тибальд так сильно вспотел, что я начал опасаться, как бы он не стал жертвой инсульта. Но не зря он был именно военным советником. Плотно сомкнув губы, Тибальд отвел меня в сторону, приказав своим людям не приближаться. Теперь мы могли поговорить наедине.