— Здесь только подпись самого Зувра, — сказал я, возвращая бумагу.
— Вам этого мало?
— Я не помню, чтобы он был моим начальником.
— Много слов знаете для охотника, — рассусоливать стражнику было, похоже, неохота, и он просто шёл напролом.
— Мне приходилось доставлять дичь людям и поважнее вашего капитана, — поскольку страж не спешил забирать документ, я пожал плечами и с деланым равнодушием положил приказ возле подноса. — Можете это ему передать.
— Всенепременно, — стражник кивнул, отступая в коридор. — Разумеется, вместе с вашим отказом подчиниться прямым указаниям сил охраны правопорядка. Честь имею!
Прикрыв за собой дверь, он затопал вниз по лестнице. Я в третий раз вытянулся на кровати и застонал от бессильного гнева — чёрт, да что же это такое?!
Минут через десять, когда я доедал остывающую котлету, вернулась моя подопечная и сразу стала рассказывать мне что-то про доктора, про хозяина и ноги его жены. Я отодвинулся от окна, пропустил туда Димеону и усадил её ужинать. Громко сетуя на то, что есть такое нельзя, девочка всё же решилась снять пробу. Я лежал у стены, слушая её причитания между причмокиваниями, и думал о том, что я, маг, не могу придумать, как выпутаться из такой бытовой ситуации, а денег, что мне были выделены по проекту, хватит меньше, чем на неделю жизни в большом городе, и тогда придётся либо что-то придумывать, либо брать из своих, что тоже не очень-то хорошо, потому что зарплата ещё ой как нескоро, а квартплата как раз-таки скоро. Хотя, с другой стороны, если жить мне придётся в Сказке...
— Эй, ты чего такой грустный? — через пелену этих невесёлых мыслей долетел до меня голосок нимфы.
Я посмотрел на неё — на то, каким искренним участием и тревогой наполнилось её лицо, — и вдруг решил сказать прямо:
— Пока тебя не было, приходили солдаты.
— Солдаты?
— В этом городе они ловят преступников.
— А.
— Они хотят, чтобы мы ушли.
— Но мы не можем уйти! — щёки девочки вспыхнули. — Мы ведь не уйдём, Даффи?
— Пока — нет, разумеется, — поспешил я успокоить наивное создание. — Но если они будут настаивать, нам всё же придётся...
— Я не уйду, — насупилась целительница. — Я должна нести слово Фериссии! Я могу... Я буду сражаться!
— Нет! — закричал я так громко, что сам чуть не оглох от своего возгласа, а какая-то ворона, сорвавшись с дерева за тёмным окном, полетела прочь, обиженно каркая. — Нет, Димеона, этого делать нельзя, ни в коем случае нельзя...
— Но разве... Разве ты мне не поможешь? — неуверенно спросила девочка.
— Послушай меня, Димеона, — я прикрыл окно и теперь старался говорить тихо. — Помнишь плохих людей, от которых мы убежали? Их было мало, но они были сильнее меня. Здесь людей очень много — намного больше, чем там, у нас с тобой не хватит пальцев на руках сосчитать, сколько их. Если они все разозлятся на нас — а они разозлятся, если ты будешь с ними сражаться, — мы с тобой не продержимся и пары минут. Нас или убьют, или отправят в тюрьму. Поэтому я говорю тебе, Димеона: ни в коем случае нельзя с ними сражаться, иначе ты дашь им повод отправить тебя куда им заблагорассудится, понимаешь?..
Я взглянул в лицо нимфы — и осёкся: на глазах девочки стояли слёзы.
— Но моя Миссия... Слово Фериссии... Даффи... Что же мне тогда делать?! — чуть не плача, спросила она.
Я обнял её, как ребёнка.
— Ну-ну-ну, Димеона, — сказал я, гладя её по спине. — Что ж ты плачешь? Пока нас ещё ведь не выгнали, а если прогонят из этого города, мы просто уйдём в другой, понимаешь?
— Правда? — с дрожью в голосе спросила она.
«Где нам придётся начинать всё с начала», — добавил я про себя.
— Правда, девочка, правда. Ты поела? Ну, вот и всё, вот и не плачь, ложись спать под одеялком, а я на полу лягу, — приговаривал я, запирая дверь и укладывая девушку в постель — за окном быстро темнело, а свечу хотелось бы приберечь.
— Даффи?
— Что?
— А можно я завтра про Стурцию им расскажу?
— Это что такое?
Димеона засопела:
— Это моя подруга, она из Сестёр.
— Замечательно, — я улыбнулся, устраиваясь у двери на собственной куртке и том немногом тряпье, которое удалось отделить от постели так, чтоб она ещё оставалась комфортной для девочки. — Расскажи им про Стурцию.
— Хорошо.
Я закрыл глаза и приготовился спать.
— Даффи?
— Что, Димеона?
— А ты правда охотник?
— Правда, девочка, правда. Спи.
— А я думала, охотники все плохие.
— А я не плохой?