Ради интереса даже открыл книгу и перелистнул пару страниц на ней. Она была написана дореволюционными буквами. Я с удивлением решился прочитать название той книги. «Основы магии и магических явлений. Том 2». Открыв библиографическое описание, я нашел издательство. Почему-то была указано высшее магическое училище Ромейской империи. Это вообще что за шутки? Здесь был не музей, а какие-то площадки ролевиков?
С другой стороны стола стоял табурет. На нем лежал зеленый жилет с вышитым над грудным карманом трехглавым драконом. Я решил дополнить свой образ идиота этим жилетом, который прекрасно вписался к остальному моему наряду. Он тоже прекрасно сел на мою фигуру, как-будто под меня и шился.
Я вышел из этой коморки. Коридор был очень узким. Если в нем встретятся двое широкоплечих, то пройти свободно мимо друг друга не удастся. По всему коридору шли двери. Как я понимаю, в точно такие же коморки, где очнулся и я. Похоже на корабль. Стоп, в той комнате же было окно.
Спешно вернувшись к месту своего пробуждения, я прильнул к круглому окну. Вокруг виднелось только море. Дрожащими руками удалось нащупать щеколды, которые позволили мне открыть иллюминатор. Я высунул голову наружу. Мне в лицо ударил соленый морской ветер. Волны бились об железные борта корабля. Как мог, я осмотрел его размеры. Не круизный лайнер хотя бы. Но он был заметно больше речного теплохода. Хотя я их толком и не видел больших – у нас таких рек нет. Но тут точно было море. Откуда вообще море в Москве?
- Вот это я попал, - протянул я, сам удивляясь изменению в своем голосе.
По-моему, мой голос раньше звучал чуть ниже. Да и от недавней болезни оставалась хрипотца. А сейчас я говорил совершенно чистым высоким тенором. В голову пришла странная мысль исполнить какую-то песню. Оглядываясь на море, я начал напевать строчки про Разина.
- Вы чего с утра пораньше горлопаните? – Раздался грозный голос со стороны двери.
Мужчина с закрученными вверх усами грозно смотрел на меня. Из кармана его пиджака тянулась цепочка к часам, которые он показывал мне. Вернее сказать, он показывал время – пять утра. Но зимой так рано не становится светло. К тому же от открытого окна мне не было холодно, даже когда я высунул туда голову.
- А почему сейчас не зима? – Мой вопрос в голове звучал нормально, но мужчина посмотрел на меня очень странно.
- Вы шутите сейчас, Константин Георгиевич?
- Как вы меня назвали?
В глазах мужчины отразилось понимание. Он сделал вздох, какой делают родители непутевого ребенка.
- Вы пили вчера, Константин Георгиевич?
- Может и пил, но я не помню, - пожал плечами я.
- Головой не ударялись? Вчера так от шторма трясло, что держаться изо всех сил приходилось. – Мужчина говорил со мной медленно, словно сомневаясь в моих умственных способностях.
- Вроде не болит.
- Помните мое имя?
- Честно говоря, нет, - вздохнул я, понимая к чему тот ведет.
- А хоть кого-то из экспедиции помните?
Какая экспедиция? Если это шутка, то мне вообще было не смешно. Да и какая может быть шутка, если я ехал в Москву на поезде, а очутился на корабле посреди моря. Может то был не сон. Я утонул в реке, а это корабль из греческих мифов. Мы плывем по Стиксу, а передо мной Харон. Ну а во фраке он из-за того, что мы же не в древнем мире живем.
- Константин Георгиевич, вы сейчас вспоминаете имена членов экспедиции или думаете о чем-то другом?
- А можете напомнить, что это за экспедиция? – Мне уже начинало становиться стыдно от таких вопросов.
Мужчина принялся растирать переносицу. Он тяжело вздохнул, качая головой.
- Пройдем с вами, Константин Георгиевич, к судовому врачу. С ним лучше поговорите.
Меня настойчиво потянули за локоть. Я не сопротивлялся этому. Пока до конца не пойму сути происходящего лучше буду помалкивать и послушно выполнять приказы этих людей. Меня провели по коридору, по лестнице, потом затолкнули в дверь.
Каюта была намного просторнее моей. Но это был не судовой лазарет, а только приемная врача. Всяких склянок и лекарств здесь не было видно. Зато несколько полок с книгами, письменный стол. Была и кушетка с каким-то базовым набором инструментов: молоточки, щипцы, ложки, трубки, медицинские миски.
Сам врач оказался мужчиной среднего возраста. Худощавое лицо покрыто морщинами. Волосы были черными и без единого намека на седину. Гладко выбритые щеки казались впалыми. Почему-то был не в медицинском халате, а в костюме с галстуком-бабочкой.