- Кирсновский, - лицо непроизвольно скривилось в подобие высокомерной ухмылки.
Память мне ничего больше подкидывать мне не хотела. Зато лицо прекрасно помнило, с каким выражением я обращался к этому человеку в лицо.
- Вот кого-кого, а тебя, Костя, я здесь увидеть не ожидал, - он полез ко мне обниматься, заставляя мои кулаки рефлекторно сжиматься.
За игральным столом сидел Самуил. В одной руке у него был бокал с бурой жидкостью, а в другой – карты.
- Ну что, сейчас сыграем? Я иду ва-банк, а ты, ставишь вот эту катану, - от выпитого алкоголя его ухмылка была как у идиота.
- Нет! – Крикнул Кирсновский, окинув взглядом толпу, внимание который было направлено на нас, - с этим сукиным сыном играть нельзя. Он в картах настоящий демон.
- Да я у него побеждал, да я его играть учил, - попытался возмущаться Самуил, но после укоряющего взгляда моего более старого знакомого замолчал.
- Ты ужасный лжец, Самуил.
Такие очевидные слова почему-то никто не произносил. Самуил казался неплохим парнем, но его вранье и у меня вызывало раздражение. Должно быть это была одна из черт Константина Любомирского, которая таким образом проявлялась. После этих слов Кирсновского я даже немного его зауважал.
- Какими судьбами здесь? – Улыбка у Кирсновского была почти от уха до уха.
- Да так, увидеть старого знакомого захотел. От Лидии услышал, что ты здесь сегодня быть должен.
Интерес у публики остыл так же быстро, как и возник. Продолжал смотреть на нас только Самуил, обиженно сложив на груд руки.
- Я не про это спрашиваю, Костя, - расхохотался мой старый знакомый.
Кирсновский потащил меня за собой. Телосложение у парня было сходным моему, но чуть более жилистое и поджарое. Он с легкостью тащил меня за собой и чуть ли не кинул меня на диван, где уже сидело две девушки.
- Нашел еще одну жертву, - сказала одна, закатывая глаза.
- Сейчас опять про химер начнет, - послышался полный жалости голос ее подруги.
- Слышать уже не могу.
- Пойдем отсюда.
Судя по довольному лицу, мой старый знакомый был несказанно рад удачному рейдерскому захвату дивана.
- Как ты здесь оказался? – С интересом спросил меня Кирсновский.
- Дела у меня государственной важности, - уклончиво ответил я.
- Какие?
- Ужасно тайные.
- Вечно ты, Костя, начинаешь темнить, - покачал головой парень.
- Наверное странно слышать, что в эти места могут люди попадают не только как в ссылку?
После этих слов Кирсновский будто бы запылал изнутри. Он взбудораженно подскочил на диване.
- Да какая это ссылка? – В этот раз ему удалось сдержаться, чтобы не закричать, - это мечта! Здесь можно такое делать и ничего за это не будет. Это у вас там охранка лютует и душит всех амбициозных смелых творцов.
- Ты про химер? – Я пытался направить разговор в нужное мне русло.
- И про них тоже. Здесь к тебе посреди ночи не ворвутся хмыри в черных мундирах за то, что ты занимаешься не той магией.
- А как здесь относятся к этому?
Кирсновский неопределенно пожал плечами.
- Всем плевать. Тут люди какие-то отстраненные все. Жизнь в столице, конечно, повеселее будет. В Боратовске развлечений не особо много. Тут ни оперы нет нормальной, ни филармонии, ни театра… Стоп, я говорил, какой мой любимый театр?
- Нет.
- Кукольный!
Я прыснул со смеху, чем заслужил взгляд осуждения через толстые желтые линзы.
- Чего смешного? Это же самая настоящая магия! Ты управляешь движениями кукол. Тебе нужно еще и через их речь и действия показывать эмоции. Пока обычные актеры играют одну роль, кукольник в одиночку создает целый спектакль самолично.
Кирсновский был очень эмоциональным и говорил с таким жаром, что слюна летела изо рта. Говорил он с чрезмерным количеством театральных пауз, которые использовал практически после каждого третьего слова.
- Я не фанат театра, - честно ответил я, пожав плечами.
- Ипподрома здесь нет, извини, - с улыбкой сказал парень, - зато карты играют часто.
- Лидия говорила, что ты здесь частый гость.
- Есть такой грешок. Как я говорил? В Боратовске мало развлечений. И это место как раз тем хорошо, что здесь есть… - Последовала театральная пауза, пока он обводил взглядом помещение. Внезапно его взгляд остановился на красной от закатного солнца кирпичной стене за окном. Ухмылка сползла с его лица. Резким молниеносным движением он извлек из кармана часы на цепочке. Глянув на время на циферблате, парень облегченно выдохнул.