Глава 19
В киоске с газетами продавались простенького вида карты города. Условных обозначений магазинов, административных зданий или хоть чего-то еще не было. Только названия улиц и застройка зданиями. Кое-как ориентироваться в ней можно, но только если знаешь точный адрес своей цели. Зато каждое здание на этой карте было пронумеровано.
Улица Хлебная змейкой опоясывала западный выступ города. Возможно оно могло считаться и частью района Предместье, которое на карте не обозначалось. По словам Кирсновского туда относили всю застройку местных вне городской черты. Предполагаю, что эта улица Хлебная будет чуть ли не самой неблагонадежной среди прочих из-за размытости границ между районами.
С картой в кармане я побрел на запад. Переход от Центра в Покров был резким. Дома в два-три этажа с белоснежными оконными рамами и окрашенными в разные цвета стенами сменились зданиями с фасадом из простого красного кирпича. Местами попадались полностью деревянные постройки с небольшим двориком за высоким забором. Улицы оставались такими же опрятными, как в Центре. Зато всяких кабаков и рюмочных попадалось в разы больше.
Внешний вид людей в Покрове немного отличался от встречаемых мной прежде. Под хорошими пиджаками европейского покроя мужчины носили цветастые русские рубахи. Все чаще попадались фуражки и кепки заводских рабочих. По улице ходили исключительно в сапогах, а не обмазанных гуталином туфлях. Мужчины в Покрове не были гладко выбритыми, предпочитая носить густую бороду.
Внешне дамы не сильно изменились по сравнению с Центром. Разве что их платья были более ярких раскрасок и сплошь имели цветастый узор. А еще женщины здесь были чуть более крупными и больше соответствовали меркам русских красавиц. Черных шляпок и элегантных беретов на французский манер местные горожанки не носили, предпочитая больше заплетенные в волосы цветастые ленты.
Вместо жандармов в белой одежде по улицам ходили похожие на казаков ребята. На их поясах болтались шашки в черных ножнах с серебряным гербом в виде трехглавого дракона. Кокарды их фуражек были выполнены в виде подковы, которую оплетает змея.
Как я понял, здесь жили по небольшим районам купцы и мещане. Оттого здесь так сильно отдавало русской деревней.
Я разительно отличался от местных со своей черной рубашкой, зеленым жилетом и покрытых пылью туфлях. Дольше всего их взгляд задерживался на моей катане в красных ножнах. Смотрели на меня беззлобно, не как на чучело. Им скорее было интересно, что я за человек и зачем быстрым шагом топаю по брусчатке.
По дороге я перехватил несколько ватрушек в лавке у толстяка в белой вышиванке. На улице успел поболтать с курносой девицей в цветастом сарафане. Она очень сильно удивилась, когда я спросил у нее о ближайшей дороге на улицу Хлебную. Но путь туда все же подсказала, за что получила комплимент выразительным глазам и одну из ватрушек.
Чем дальше я шел, тем чаще на домах появлялись сколы и трещины. Брусчатка местами была разбита, а на дороге мелькали лужи грязи и конский навоз. У одного обшарпанного кабака стал свидетелем драки двух синяков. До Хлебной оставалось два райончика.
За невысоким забором у обшарпанного сельского дома несколько мужиков разделывали свинью. По улицам бегали босые дети в серых драных рубахах. Иногда среди прохожих мелькали кимгийцы в своих то ли монгольских, то ли корейских халатах. Разномастная шайка детей с улюлюканьем колотила друг друга палками под крики о некой битве за Александров.
Наконец-то я достиг знака с заветным названием «Хлебн… 33». По известному только городским архитекторам принципу 2 дом находился в самом центре улицы. Остальные номера получали свое число по спирали от того здания. Причем загадочным образом дом 1 на карте отсутствовал.
Среди сельских деревянных домов встречались и длинные двухэтажные коробки. Местами дома зияли выбитыми окнами и отломанными ставнями. За некоторыми открытыми дверьми можно было увидеть разбросанное по полу грязное тряпье и прочий мусор. Люди на этой улице выглядели изможденными и каждый второй мужчина походил на алкаша. Причем азиаты не сильно отличались от жителей с европейской внешностью. У некоторых лицо было таким заплывшим, что можно было с трудом понять, от рождения ли у него узкие глаза или приобретены после запойного пьянства.
Дом с номером 2 оставил у меня гнетущее впечатление. Когда-то это трехэтажное здание имело нежно-зеленые стены и декоративные белые колонны вдоль стен. Теперь же все выцвело и обвалилось кусками. Широкие оконные проемы местами были заколочены наглухо досками. У входа в здание несколько мальчишек жгли костер. За их действиями со скучающим взглядом смотрела женщина лет сорока с усталыми глазами. Она расчесывала черные волосы потертым гребешком с черными пятнами.