- Ну как, возьмете? – С надеждой спросил я и попытался благожелательно улыбнуться, что получилось у меня по странной причине через силу и внутреннее сопротивление.
Граф Тетерев присел на корточки у ворот и с интересом вглядывался в лицо Мити. Для тринадцатилетнего он был немного низковат, из-за чего даже стоя на ногах был ниже рослого графа. Беспризорник и аристократ поиграли друг с другом в гляделки на протяжении минут. Граф выпрямился и открыл ворота. Коротким взмахом головы он пригласил Митю войти внутрь.
Что он такого в нем высмотрел, я даже боялся представить. Но, судя по всему, моя афера удалась. У меня на лице появилась горделивая ухмылка за то, как я все мастерски разрулил. Почувствовав небывалый приток уверенности, мне захотелось спросить у графа кое-что.
- Август Христофорович, - я окликнул удалявшегося графа.
Тетерев остановился, но оборачиваться в мою сторону, судя по всему, не собирался.
- Август Христофорович, а почему вы попросили Лазарева взять меня на рейд к пиратам?
- Я не просил такого, - коротко ответил он и побрел дальше, давая понять, что разговор со мной он продолжать не намерен.
Очень странно. Генерал-губернатор отсылался как раз на то, что это граф Тетерев просил за меня. Ничего не понимаю. Что толку стоять и забивать себе этим голову? Раз все дела за день решил, то можно и с чистой совестью пойти на отдых.
- Что смотрите, господа? – Моя улыбка стала желчной, когда я посмотрел на удивленные лица людей у ворот, - у Любомирских свой репертуар.
Прощания сейчас были излишни. В гордом молчании я побрел в сторону отеля.
Когда я подходил к ставшему мне домом зданию, на небе мелкой россыпью проступили звезды. По лестнице подниматься было тяжело и больно. Вдоволь наистязав себя об ступени, я пожалел, что не научился летать.
Патологоанатом быстро открыл дверь. Мне даже не пришлось второй раз долбить дверь.
- Здравствуй, Дмитрий, подлечишь меня немного? – Устало попросил я.
- С лестницы упал что ли? – Благодаря своему росту ему была видна рана на моем затылке.
- Пробовал летать. Не получилось.
- Проходи, подлечим, - воодушевленно сказал он, впуская меня в номер.
В номере пахло стойкий перегаром от крепкого алкоголя и свежестью мандариновых корок. Вот только цитрусовых на столе я не увидел, но зато бутылок был целый ряд.
- Ваши же уплыли всем скопом, - проговорил Дмитрий, проводя какие-то шаманские ритуалы над моей головой, - а тебя забыли?
- У меня важное задание от самого… - Я поднял вверх палец и театрально замолчал, - и без них дел хоть отбавляй.
- Сурово, - хмыкнул он.
- Кстати, я встретился с тем человеком, у которого еще рука была как у ящерицы. Только он говорил, что никогда у вас в морге не лечился. Что скажешь по этому поводу?
- Как не был? – Послышался удивленный голос над моей головой, - все он там был.
- Ты сам его там видел? – Решил уточнить я.
- Сам видел. Мне друг твой белобрысый как раз рассказывал об этом.
- Что рассказывал?
- Что я видел этого узкоглазого с рукой.
- Погоди, - нахмурился я, услышав несостыковку, - тебе кто-то рассказывал, что ты видел собственными глазами?
Кажется я нашел ту сторону, которая мне врала в этом вопросе. Вот только зачем он это делал? Какой Дмитрию от этого вообще смысл?
- Мне говорили, что я видел… - Замялся Дмитрий, заматывая бинтами мне голову.
- То есть ты сам не видел? Погоди-ка, как ты описал того человека, который это тебе сказал?
- Друг твой белобрысый… Но я и сам видел это, - он говорил с неуверенностью.
- Который тебе еще про вечер рассказал? – Уточнил я.
- Ну да.
Пазл складывался в непонятную мне картину. Дмитрий имел ввиду Самуила.
- Он тебе сказал, но ты сам видел этого мужчину в морге? – Проговорил не столько для собеседника, сколько для себя.
- Ну… - Дмитрий замолчал на полуслове.
Выдающимся умом патологоанатом не обладал, но и откровенным дебилом не был тоже. Вряд ли бы он раз за разом повторял эту мысль, как какую-то мантру. Будь его слова частью сговора, то давно бы сдался. Но он и сам верит в то, что говорит и только моя реакция заставляет его сомневаться. Скорее всего его действительно убедили в этом с помощью гипноза или другой заразы. Вот только зачем это кому-то нужно? Тем более Самуилу? Решительно не понимаю.
Голова начинала закипать и болеть еще сильнее, чем когда я ей ударился. Думать уже невыносимо тяжело. Окружающая меня реальность становится все страннее и непонятнее для моего ослабленного ума.