— Ревекка, — окликнул ее приятный голос.
Силимэри развернула голову и увидела Ностиа. Она тоже была верхом на единороге и держала в руках поводья от еще одного белого в яблоках жеребца.
— Ты ведь умеешь ездить верхом? — спросила эльфийка.
— Само собой!
— Тогда запрыгивай в седло, и помчали!
Силимэри без колебаний подошла к единорогу и первым делом погладила его по морде.
— Красавчик!
Она взяла в руки поводья и легким грациозным движением запрыгнула в седло.
— Уилбер просил, чтобы я нашла тебя, — негромко сказала Ностиа, будто раскрывала какой-то секрет. — Он какой-то странный, даже злой, как мне показалось. Что у вас произошло?
— У нас? С ним? — удивилась Силимэри. — Ничего!
— Он хочет поговорить с тобой.
Они переглянулись. Ностиа пожала плечами.
— Но, Беляш, — Силимэри ударила единорога в бока, и он встал на дыбы, рассекая воздух передники копытами. — Молодец, Беляш, а теперь вперед.
Единорог сорвался с места. Вытоптанная трава на земле бледными полотнами мелькала под его копытами. Беляш, как назвала его Силимэри, резво несся вперед, привлекая внимание как танцующих с ветром, так и других всадников на единорогах.
— Вот это наездница! — слышала Силимэри вслед.
Уилбер не мог не заметить эффектного появления Силимэри в первом ряду. Черные волосы развивал ветер, открывая красивое лицо, уверенный взгляд, гордо приподнятый подбородок, приоткрытые сочные губы, стройное тело под разлетающимся за спиной плащом, черно-зеленый костюм лучника с откровенным декольте и высокие облегающие сапоги с золотистыми пряжками. Все внимание Уилбера было привлечено к ней.
— Нам нужно серьезно поговорить, Ревекка Нэдивен, — заявил он вовсе не серьезно: сдержанно, спокойно, с недоумением на лице.
Силимэри остановила Беляша в метре от единорога Уилбера.
— Я вас слушаю.
Уилбер посмотрел по сторонам. Питьюон продолжал контролировать построение.
— Мне стыдно перед нашими союзниками за твое поведение , Ревекка Нэдивен, — говорил он нравоучительно, — разве можно так себя вести? Ты позоришь Империю Эльфов. Что будут думать об эльфийках гоблины и восточники? Что все они легкомысленные и легкодоступные, как ты?
— С чего вы взяли, что я легкомысленная и, тем более, легкодоступная?
— А как, по-твоему, называются твои поцелуйчики с Амауроном? Я все видел, и не смей перечить! Это аморально и некрасиво. Порядочным эльфийкам не подобает так вести себя в обществе.
— Уилбер, вы вздумали читать мне морали? Я не маленькая девочка и знаю, что делаю.
— Чтобы я больше этого не видел, Ревекка Нэдивен, иначе я прикажу соорудить тебе плот, и ты вернешься в Сарнатаурон. Ты меня поняла?
— Я вернусь в Сарнатаурон вместе со всеми, уважаемый Уилбер Камеруон.
— А ты упрямая, — он приподнял одну бровь.
— Давайте с вами договоримся, что вы будете лезть в мою личную жизнь. Мы здесь по важному делу, так давайте думать о предстоящем сражении, а не о моем поведении.
— Хорошо, ты переубедила меня: я не депортирую тебя в Империю Эльфов, но ты хоть не устраивая у всех на виду любовных сцен. Подумай о других.
Силимэри не стала с ним спорить. Войско уже стояло сформированным и подходило время выдвигаться.
— Договорились, — ответила она и перевела внимание на войска. Питьюон отдавал последние указания дальним отрядам танцующих с ветром.
Уилбер контролирующее осмотрел построение:
— Держись рядом. Да сопутствует нам удача!
Войска эльфов первыми покидали крепостные стены королевского дворца. Позади, под главенством накачанного и грозного Тирно шли союзники: двести воинов-убийц с топорами.
— Я так предполагаю, что карту изучить у тебя времени не было? — с упреком поинтересовался Уилбер.
— По-моему, карта сейчас не главное.
— А что же, по-твоему, главное? — не сдержался он и повысил голос.
— Не дойдя до отмеченного крестиком на карте места, мы сделаем остановку, — уверено и спокойно отвечала Силимэри, — я лично пойду на разведку, добуду всю необходимую для нападения информацию, и тогда можно будет смело атаковать.
— Ты меня поражаешь, Ревекка: я хотел сделать тоже самое!