— А этот, метрдотель, Василий Иванович что говорит?
— Он ничего говорить не мог. Его скорая помощь увезла. Вкололи ему что-то, и увезли.
— А кто вообще, скорую помощь вызвал, да ещё и психиатров.
— Я не знаю. Это не я. Он забавный, так искренне верил в то, что говорил. С таким серьёзным лицом. Он мне понравился. Неужели он действительно душевнобольной? Вот посуди сам. Ему не больше тридцати лет. Ну, максимум тридцать пять. И вот он говорит, что сорок лет тому назад, к нему на родину в его мир случайно попадает наш соотечественник. И он с ним общается, выучивает русский язык, изучает нашу страну по его рассказам. Конечно, если он все эти годы рядом с ним был, то тогда, да, это возможно. Но сколько ему сейчас лет должно быть? Лет 50–60 как минимум. Вот тебе очередная странность.
Маша задумалась.
— А что-то скорая помощь быстро приехала. Мы и общались не больше пяти минут. Значит, что? Это значит, что вызов скорой помощи исходил не от нашей компании. Её вызвали за полчаса, а то и за час до нашей встречи, не раньше. Нас тогда и в ресторане ещё не было. Это кто-то из персонала.
— Ну, вот. Умеешь же логично мыслить.
— Спасибо, папа. Помоги мне его найти, пожалуйста. Понравился он мне тогда. Осталось у меня от него какое-то такое приятное чувство, и хочется ещё раз увидеть его.
— Я Максиму скажу. Он видел этого твоего мага. Пусть попробует что-нибудь раскопать.
— Толку-то от того, что видел. Не помнит он его лица, как и я. Вчера ещё это выяснили, когда домой ехали.
Маша замолчала, задумчиво доедая вчерашние пирожки, которые у них сегодня были на завтрак.
Несколько минут прошло в молчании. Затем Маша вскинулась и воскликнула:
— Я, наконец-то, сообразила, что делать нужно! Маг, если он появится в Москве, обязательно придёт в ресторан к Василию Ивановичу. Захочет же он выяснить, кто напал на него, и с чьей подачи, и по какой причине.
Папа, дай мне пару человек дополнительно, пожалуйста. Нужно установить в ресторане постоянное наблюдение, на неделю, хотя бы. И Василию Ивановичу нужно позвонить, выяснить, что у него со здоровьем, и когда он на работу сможет выйти.
— Хорошо, Маша. Я дам тебе людей, даже больше, чем ты просишь. Но, Маша, как быть с моей просьбой? Ты знаешь, о чём я говорю.
— Ну, па…па…а! Ну, сколько можно? Я же не родильная машина, рожать тебе внуков! Ну, если не любовь, то хотя бы понравиться мне мужчина может, прежде, чем он попадёт в мою постель?
— Доча, я просто прошу тебя ускорить свои поиски такого мужчины, который хотя бы смог тебе понравиться. И всё, не выдумывай того, чего нет.
— А знаешь папа. Я, кажется, поняла. Я нашла мужчину, который мне понравился. Я знаю, что и я ему понравилась. От него ко мне прямо волна такая пришла. Я её кожей почувствовала. Он восхитился мной и дал мне это понять.
— Это ты о маге позавчерашнем говоришь?
— Да, папочка, о нём.
— Пообещай, что ты всё же сначала покажешь его мне, хорошо?
— Хорошо, папочка. Спасибо тебе дорогой.
Маша вышла из-за стола, подошла к отцу и, поцеловав в щеку, обняла его.
— Только бы он нашёлся! Спасибо за совместный завтрак, пойду собираться на работу.
И уже на выходе из столовой, обернулась и сказала:
— Если ты заедешь, сегодня к бабушке или к Денису, то передавай им от меня приветы. Я их очень люблю.
Она повернулась и, уходя, уже почти в самих дверях вдруг оцепенела, замерла на полушаге, и вновь повернулась к отцу.
— Какая же я скотина. Я о них даже не вспомнила. Папа! Ведь он же маг! Он Василия Ивановича вылечил, походя, за пару минут. Тот, правда, не говорил, от чего именно, но это не важно. Да и узнать не поздно.
Отец только вздохнул, и махнул рукой.
— Ты же знаешь, я уже всех магов России перетряс. Никто ничего сделать не смог. А бабушка уже просто старая.
— Да какая она старая! Ей всего 75 лет ещё. Да и то через месяц только исполнится. Люди вон спокойно до 90 с лишним доживают.
— Ты не забывай, что она в войну в концлагере была, и кровь там сдавала постоянно. А это здоровья не добавляет, знаешь ли.
— Папа, а вдруг?
— Да я же не против твоего плана. Сейчас же распоряжусь.
Маша, уже окончательно уходя, повторила вполголоса:
— Только бы он нашёлся!
Там же, сразу после ухода Маши.
Григорьев взял свой мобильный телефон и позвонил.
— Олег, зайди ко мне. Я в столовой.
Гридин Олег Васильевич, начальник личной охраны Григорьева, был всего на 2 года моложе шефа, поэтому, наедине они были на коротке. Зайдя в столовую, и поздоровавшись, он увидел Григорьева, допивающего свой утренний кофе. Выражение лица у него было слегка озабоченное. Он поднял голову, посмотрел на него, и сказал: