Сара шумно вздохнула.
– Дейзи так любила его, так страдала. А он на нее ноль внимания. Пока не погибла, бедняжка. Это та девушка, вместо которой ты.
– Отчего она погибла?
– Трагическая случайность. Это иногда бывает с креадорами, если они неправильно рассчитывают силы. Она не смогла справиться с торнадо.
Сара разгладила постель и, довольная своей работой, принялась осматриваться в поисках нового занятия. Я подсунула ей саквояж, в котором оставались всякие разности: мыло, шампунь, шкатулка с безделушками, расческа и прочая ерунда. Она принялась проворно расставлять все это на полке и вновь заговорила: видимо, во время какого-то занятия ей было это делать сподручнее.
– …Так что Даймонд – проблемный вариант.
– К тому же он, кажется, с Этель? – в лоб спросила я.
Сара, в этот момент шарившая по дну саквояжа в поисках завалявшейся мелочевки, резко выпрямилась, едва не стукнувшись головой об полку.
– Этель? Вот еще! Она сама к нему лезет. Ничего у него к ней нет. Никакой любви уж точно, – уточнила она через секунду.
Я пожала плечами, про себя торжествуя. Не знаю уж, почему меня так обрадовало это сообщение. Но настроение заметно улучшилось.
– Просто Этель не такая, как Дейзи. Та все сидела и ждала, пока он сам придет. Очень гордая была. Но он так и не пришел. А Этель решительная и цепкая, просто берет что ей нужно – любит не любит, она не спрашивает. Впрочем, – прищурившись, Сара взглянула на меня, – если у тебя твердый характер, ты вполне можешь отбить Даймонда у Этель. Уверена, он не расстроится. Но не забывай: есть еще Ральф! А он на тебя, по всей видимости, глаз положил.
– Откуда ты знаешь? – выдавила я.
– Да ладно. Я видела, как он на тебя смотрел.
Я взяла с полки расческу и принялась расплетать волосы.
– Дело в том, – медленно сказала я, – что Ральф меня пугает. Он какой-то… опасный.
– Да, есть немного, – нехотя согласилась Сара. – Но тому, кто ему нравится, ничего не грозит. Так что можешь не беспокоиться.
– А тому, кто не нравится?
– А тому, кто не нравится, он житья не дает. Может всячески вредить.
– Спасибо, приму к сведению.
Я распустила косу, волосы рассыпались по плечам и спине. Я принялась расчесывать их.
– Ух ты! – с завистью в голосе воскликнула Сара. – Да ты красотка! Всегда хотела длинные волосы, а у меня видишь – шапка!
Она принужденно рассмеялась, сминая свои волосы руками с двух сторон.
– Зато какая редкость! – возразила я. – Я, например, ни разу таких не видела.
– Это да, – тут же просияла Сара. – Знаешь, а ты милая.
«А ты – предсказуемая», – подумала я, постаравшись улыбнуться как можно более дружелюбно.
– Ты расскажи о себе-то, – Сара присела на краешек кровати. – Что ты умеешь? Как тебя Ральф нашел?
Да если бы я знала, как он меня нашел! Вычислил как-то. А может, наводил справки. Для мага это несложно. В двух словах я описала Саре свою нехитрую жизнь.
– Вот это да! – протянула она, округлив глаза. – Так ты уже сама зарабатываешь! Зачем тогда тебе этот диплом?
– Ральф предложил мне сюда приехать. Я согласилась. Пусть будет, почему нет.
Отложив расческу, я быстро плела косу.
– Вообще, правильно, – кивнула Сара. – Предлагают – бери. Я ведь тоже сюда не сразу попала: я олимпиаду выиграла. А до этого училась в обычной магической школе.
– Молодец! – покачала головой я. – А я даже и не знала про магические школы… А учителя тут строгие?
– Кому как, – пожала плечами Сара. – Мне нормально. Только Ральф, бывает, зверствует. Но он меньше других учитель, потому что еще молодой. И у него другие дела. Ну, ты увидишь. А сейчас сыграй, а? А то скоро отбой.
Закрепив косу резинкой, я подошла к стоящему возле кровати скрипичному футляру, подняла его и положила на стол. Затем раскрыла. Каждый раз, как я прикасаюсь к скрипке, я чувствую себя счастливее, наверное. Вот и сейчас, взяв ее в руки вместе со смычком, я мгновенно забыла все сегодняшние сомнения и страхи. Прижав подбородком шелковую подушечку, закрыла глаза, взмахнула…
А дальше меня уже не было. И Сары не было, и комнаты. Вообще ничего не существовало вокруг – только моя музыка. Только ветер. И запах цветущего миндаля. Не знаю, почему именно он.
Когда я играю, я не чувствую времени. Оно может тянуться долго, а может пронестись быстро – я не замечу разницы. И еще мне кажется, пока мои звуки со мной – я неуязвима. Никто не сможет причинить мне вред.
Наконец я перестала играть, открыла глаза, опустила скрипку и вернулась в реальность. Сара сидела передо мной на стуле, открыв рот.