— Я видела, как ты к ней приходил…
— Ну и что? — удивился Даймонд. — Я и к тебе заходил в тот же вечер. Поговорил и ушел. Вот и с ней так же: поговорил и ушел. Какой смысл мне тебя обманывать? Здесь все на виду. Да можешь спросить у нее сама — она адекватный человек. В отличие от некоторых.
Последнее он добавил тише.
Потом он убрал руки, встал с кровати и уселся передо мной на корточки, глядя снизу вверх своими черными, как здешнее небо, глазами. Страшась того, что сейчас может произойти, я скороговоркой выпалила:
— Я видела, как она ждала тебя. Такие сногсшибательные платья не надевают просто так.
Даймонд задумался.
— Веришь: я не помню, какое на ней быль платье. На тебе сейчас футболка с шортами, но я до сего момента этого не замечал. Какая разница, что надето? Я вообще предпочитаю, чтобы ничего.
Понимая, что это уже верх идиотизма, я привела последний аргумент.
— Мне Сара сказала, — убитым голосом произнесла я.
Даймонд опустил глаза, оперся об пол руками и медленно закивал головой.
— Ах, Сара… С этого и надо было начинать.
Он поднялся и сел на стул.
— Я встречался с Этель. Не хотел говорить, потому что думал, что это неважно. Тебя ведь я не спрашивал о былых увлечениях. Но раз это так беспокоит тебя: да, встречался. Но в тот день, когда ты появилась, я как раз собирался сказать ей… вернее, попросить ее…
Он развел руками.
— Это решение зрело во мне давно. Но все как-то не было повода. Подходящего момента, что ли. А
тут я увидел тебя и — момент и слова нашлись сами собой. Мы с Этель теперь просто друзья.
Повторяю, можешь спросить у нее, это никакой не секрет.
— О демоны, Даймонд, да разве о таком спрашивают! Она же обидится! Да и вообще…
Даймонд нахмурился.
— Думаешь? Вряд ли. Этель довольно жесткий человек. Она полностью лишена всех дурацких бабских заморочек.
Я с трудом сглотнула. Ну и ну! Мужская логика, ничего не скажешь.
— А вот что касается Сары…
Тут взгляд его стал злым.
— Держись от нее подальше — это раз. Ни в коем случае не откровенничай — это два. И еще… Одна с ней в безлюдном месте не оставайся — это три. У меня есть нехорошие подозрения насчет Сары. Но доказательств нет, поэтому озвучивать не буду.
Вот так новости!
— А мне она показалась такой милой, — недоверчиво протянула я. — Хотя и предсказуемой.
Даймонд покачал головой.
— Возможно, я ошибаюсь на ее счет. Но ты же аналитик — примени свои способности. Слишком доверять в любом случае не стоит. Дружить с ней я тебе искренне не советую.
— А знаешь, она то же самое сказала про тебя, — вспомнила я.
— Я смотрю, вы с ней уже успели меня обсудить? — усмехнулся Даймонд.
Я покраснела внезапно и сильно. Кажется, даже лоб стал цвета закатного неба.
— И что же еще она про меня наговорила?
Откинувшись на спинку стула, Даймонд скрестил руки на груди.
Возможно, говорить всю правду не стоило. Мне всегда пеняют на то, что я слишком честно веду себя с людьми. Может быть, это действительно ошибка. Но я чувствовала, что если сейчас не проясню все до конца, вопросы без ответов будут сидеть во мне и не давать покоя.
— Сара рассказывала про Дейзи. Что она тебя любила, а ты…
Я запнулась. Не так-то просто обвинить человека в том, что он к кому-то равнодушен. Разве он в этом виноват? На месте Даймонда, пожалуй, я вообще не стала бы отвечать.
Но Даймонд ответил.
Он опустил руки и выпрямился.
— Я не знал, что Дейзи меня любит.
Мне послышалось, или… Он будто извиняется?
— Я узнал уже после ее смерти, от Джона. А она никогда… Ни словом, ни взглядом…
Он тяжело вздохнул. Да какой же он бесчувственный — никакой он не бесчувственный, это неправда!
— А если бы ты знал… ты бы…
— Я не знаю, Бренна! — почти взмолился он, впервые назвав меня по имени. И продолжил уже спокойно. — Я не думал об этом. Мы всегда общались как хорошие друзья, она была в курсе, что я встречаюсь с Этель… Этель, кстати, тоже ничего не знала, а так бы, может…
Он не закончил.
Может — что? Сказала бы ему? Отдала бы его? Да ни за что я в это не поверю!
— Слушай, мне правда очень жаль, возможно, я был невнимательным к ней и черствым, но, честное слово, я понятия не имел. Уж так вышло. И я бы не хотел, чтобы это висело между нами.
— Нет-нет, ничего не будет висеть! — тут же горячо заверила его я. Пожалуй, даже излишне горячо.
— Ну вот и ладно. Я пошел ужинать, а после, может быть, вернусь. Давай, не скучай.
Рывком поднявшись, он сделал прощальный жест и моментом удалился. Как будто и не сидел здесь пять секунд назад.
Как же у него быстро меняется настроение! Только что переживал — а теперь, как ни в чем не бывало, есть пошел. Вот, мужчины!
Я встала и прошла к раковине — умыться. Заодно заплела косу.
Когда я вернулась к столу, на нем стоял накрытый поднос с ужином.
Уже ничему не удивляясь, я плюхнулась на стул и, отшвырнув салфетку, жадно принялась за еду, особенно ее не разглядывая. Вроде, что-то рыбное.
Прикончив ужин, я поняла, что все еще испытываю голод. Я задумалась. А ведь во дворе растут те самые ягодные деревья — кажется, Ральф назвал их тутовником. Почему бы не пойти и не обобрать дерево-другое?
«Но ведь сейчас явится Даймонд, — возразил внутренний голос. — А если ты уйдешь, он опять подумает, что ты просто не хочешь его видеть».
Не зная, как лучше поступить, я вышла на балкон и встала вполоборота к бортику. Я уже поняла, методом исключения, что комната Даймонда — крайняя слева, рядом с комнатой Джона. Справа от меня жили только девушки. В этот момент Даймонд вышел на балкон, увидел меня и улыбнулся.
— Баум! — негромко послышалось со двора.
Улыбка сползла с лица креадора: голос, без сомненья, принадлежал Ральфу. Медленно повернувшись на девяносто градусов, Даймонд перегнулся через балкон. Я же, наоборот, поспешно отошла от бортика.
— Да, магистр! — вежливо откликнулся Даймонд, хотя в голосе улавливалась едва заметная досада.
— Ты мне нужен. Сожалею, что приходится отвлекать тебя в свободное время, но профессор Винтер просил помочь ему с матрицами.
— Я готов. Сейчас спущусь, — коротко ответил Даймонд.
Потом обернулся ко мне и картинно развел руки в стороны: извини, мол, ничего не выйдет. Я так же выразительно пожала плечами и громко вздохнула. После чего Даймонд удалился, а я вернулась в комнату, закупорила балкон и переоделась в свое клетчатое платье, чтобы все-таки спуститься и поесть тутовых ягод. Раз уж более приятных вещей мне сегодня не светит.
Оказавшись во дворе, я поняла, что не учла одного: здесь рано темнеет, а фонарей на улице нет.
Следовало поторопиться. Почти бегом преодолевая расстояние, я запоздало вспомнила, что боярышник тоже можно есть. Но он не настолько вкусный — значит, не стоит напрасно забивать место в желудке.
Вот и тутовые деревья. На сей раз я выбрала белые ягоды. Я срывала их одну за другой и засовывала прямо в рот. Немытые? Ну и пускай. У магов не бывает дизентерии, тут нам несомненно повезло. Сожрав не меньше сорока-пятидесяти штук, я почувствовала, что уже хватит. В желудке образовалась приятная тяжесть, и не стоило делать ему еще приятнее. Задрав голову в надежде обнаружить, что Даймонд уже вернулся в комнату, я с удивлением увидела, что свет горит только в одном окне: у Джона. В остальных было темным-темно. Где же все? Или все у него в гостях?
Потоптавшись на месте и намотав парочку кругов по двору, я вновь взглянула на окна: картина не изменилась. Положим, Даймонд еще не освободился, А другие, может быть, гуляют? Ведь не запрещал же никто выходить после ужина. Но где, в таком случае, они гуляют? Сообразив, что ничего еще здесь не знаю, кроме заднего двора, я решила пройтись вдоль здания и восполнить этот пробел, пока еще хоть что-то видно.
Однако, стоило дойти до угла — как меня постигло горькое разочарование. Дом с торца упирался в крепостную стену. Я уже хотела развернуться, когда заметила ступени, несомненно ведущие наверх, к смотровой площадке. Разве я могла пропустить такое? Я стала подниматься, держась рукой за стену и то и дело рискуя оступиться и подвернуть ногу. Камень был шершавый, но тем