— А это у меня свойство такое магическое. На мне все раны быстро заживают.
Я с сомнением посмотрел на два пятнышка от кислоты на скуле девушки и покачал головой. Какое-либо особое магическое свойство, а то и несколько, были у всех. Другое дело, что многие о них и не подозревали. Ну там какая-нибудь способность договориться с дельфином у жителя гор могла не проявиться никогда. А какой-нибудь варвар вообще зарубил бы себя собственным топором, если бы узнал, что у него есть врожденная способность привлекать мужчин.
— Это только опасных ран касается, — слегка замявшись пояснила девушка. И тут же перевела тему на примитивную, но милую банальность, слегка позволив плащу соскользнуть с плечика. — Но ты говорил про ужин, а я просто умираю от голода.
Когда я сервировал стол казаном с кашей из тыквоины, двумя кривоватыми глиняными тарелками моей работы и кружками, хоть и не такими кустарными, но с отколотыми краями, да еще кувшином из бутылки со срезанным горлышком, полным ледниковой водой, да подвесил маленького магического светлячка, исполняющего роль отсутствующих у меня лишних свечей, только тогда я обратил внимание на лицо моей гостьи, напоминающее выражением кошечку, объевшуюся сметаной.
Я моргнул и видение пропало. Аниса мило улыбалась. И кашу стала есть с огромным удовольствием. У меня даже возникло ощущение, что если бы не приличия, то она черпала бы ее полной деревянной ложкой и запихивала в свой изящный ротик. А мне вот это блюдо уже третий год в рот не лезло. Я повертел ложку в руках и положил на край тарелки.
— Прошу меня извинить, — виновато развел я руками, — но после зимы мои припасы как-то поуменьшились. Так что, все чем располагаю, перед нами… Я бывает еще добываю рыбу в близлежащих речушках, а вот с мясом совсем туго. Так что похудеть здесь как… как два пальца… э… прости. В общем, здесь богатырем не станешь. Так что я вот… малость отощал…
Я нес уже полную ахинею! Запутался в трех словах и в итоге смущенно замолк. Но тут меня спасла моя восхитительная красотка. Она быстро, насколько позволяли приличия, прожевала крестьянскую кашу и аккуратно пристроила ложку на край тарелки.
— Да ты смог найти решение в ситуации, когда любой другой опустил бы руки, — вкрадчиво начала Аниса. — Я просто восхищена этим!
Я начал таять. Но как оказалось это было только начало.
— У тебя есть трудности, которые могут выпасть на долю любого воина. Но не каждый может найти в себе силы справиться с обстоятельствами, и своими руками обеспечить себя. И не только себя, но и своих близких. Это умение, достойное настоящего аристократа!
Про каких близких идет речь я не понял, но сейчас это было и не важно. Аниса глубоко вздохнула и посмотрела в сторону бойницы, за которой проглядывал краешек далекой горы с заснеженной вершиной.
— Ты может не видел себя? — я видел, у меня даже есть кусок зеркала, но вот чего точно не было, так это таких слов! — Обветренное лицо, строгий и хищный взгляд уверенного в себе воина. А руки! Руки привыкшие держать не только карандаш, но и грубый меч из хладной стали. На них видно каждую мышцу. Каждую жилку. Руки воина. Сильные и надежные!
Я опустил взгляд на свои руки, слегка подрагивающие, непонятно от чего, на потемневших досках стола. Сильно загоревшие. И действительно, под кожей нет ни капли жира, поэтому вся структура мышц как на виду, хоть сейчас отгружай как наглядное пособие для студентов-лекарей. Картину особенно подчеркивали закатанные рукава. Вообще говоря, голые предплечья на столе — это черт знает что такое, но на моей последней рубашке настолько износились манжеты, что образ пренебрегающего условностями воина все-таки ложился куда занимательнее, чем образ оборванца.
И тут Аниса меня совсем добила.
— Да такой благородный воин — это просто мечта для любой девушки! Особенно, спасенной им из зубов взбесившегося монстра.
Я совсем потерял связь с действительностью и как будто сквозь туман расслышал воркующий голосок:
— Кириан, а расскажи о себе? Так интересно простой девушке узнать о герое!
Как меня только за мою жизнь не называли… И умником, и никчемным придурком, и красавчиком с которым не хочется расставаться поутру, и даже государственным преступником. Но «герой» мне определенно понравился больше всего другого!
— А что рассказывать? — собственно с готовностью принялся за рассказ я. — Мне посчастливилось родиться ровно в двадцативосьмитысячном году от создания мира. Многие завидовали, считая, что первый год новой эпохи принесет невиданное счастье рожденным в него.