— Этому мастеру элемента духа можно доверять? — спросил Мо Фань.
— Это хороший друг Пан Лая, маг из высшего магического сословия Китая, он ни за что не стал бы клеветать Синь Ся. В тот момент, когда прибыл он, парфенонские маги духа уже хотели провести свою экспертизу. Также был принят во внимание тот факт, что Синь Ся тоже могла оказаться лишь жертвой в этой ситуации, поэтому для экспертизы выбрали именно китайского мага, однако даже он сделал вывод, что в душевном пространстве Синь Ся не было постороннего вмешательства, — продолжила Лэн Цин.
— Значит, есть что-то, что мы не можем обнаружить, — произнес Мо Фань.
— Ага, это можно опустить, так как эта ситуация стала лишь поводом, и не так уж важно, убивала кого-то Синь Ся или нет.
Убила святую девушку….
Это происшествие, несомненно, всколыхнет весь мир….
— О том, как мы пришли к тому, что Синь Ся — это Салан, лучше расскажет Тан Юэ, — добавила Лэн Цин.
Тан Юэ кивнула головой и сделала глоток воздуха.
— Мо Фань, тебе не интересно, почему я стала учительницей в городке Бо? — спросила Тан Юэ.
Мо Фань согласно кивнул головой, так как ему действительно было любопытно узнать об этом, потому что Тан Юэ, как оказалось позже, является одним из самых ярых преследователей черной церкви.
— Не кажется ли тебе, что возраст Синь Ся и Салан сильно разнится? Трагедия в городе Бо произошла около десяти лет назад, Синь Ся тогда было около 7–8 лет, поэтому она уж точно не могла составить такой план по уничтожению города, — продолжила Тан Юэ.
— Это совершенно очевидно, — сказал Мо Фань.
— Мы проверили все данные о Салан. Салан — это всего лишь условное звание. Может быть Салан первого поколения, Салан второго поколения, третьего и т. д. Каждый раз наследуется лишь звание Салан, которая избирается… — произнесла Тан Юэ.
— Это я тоже знаю…
— Поэтому, если мы говорим, что Синь Ся — это Салан, то имеем в виду, что Синь Ся является лишь человеком, продолжающим нести это звание, но она не та Салан. Та трагедия, что произошла в городе Бо десять лет назад, была организована предыдущей Салан, — сказала Тан Юэ.
— Так зачем же понадобилось сводить все стрелы на Синь Ся? — не выдержал Мо Фань.
— Ты и сам знаешь, что черная церковь все дальше пробирается в верхние слои общества, раскрыть их личности становится все тяжелее. Никто из адептов в серых, черных и даже синих одеждах не видел собственными глазами главного кардинала в красной накидке, и они не знают, кто она такая. Для того чтобы личность Салан как кардинала во время преемственности оставалась идентичной, используется кровавый камень кардинала.
— Этот кровавый камень кардинала — и есть единственный предмет, что может идентифицировать Салан. После того как камень образован, его делят на две части, одна хранится у первосвященника черной церкви, а вторая остается у Салан. Когда кардиналу в красной накидке необходимо подтвердить свою личность перед адептами черной церкви, Салан лишь должна капнуть каплю своей крови на этот камень, и если камень впитает эту кровь, это и будет подтверждением того, что перед ними действительно Салан.
Мо Фань внимательно слушал все, что ему говорили. О том, что личность кардинала в красном подтверждается каким-то камнем, он уже где-то слышал, однако сама вся эта процедура для него так и осталась неясной.
— Мы, как и ты, сначала не могли поверить тому, что Синь Ся — это Салан, но кровавый камень кардинала действительно впитал ее кровь, — сказал Тан Чжун.
— А этому кровавому камню кардинала можно верить? — спросил Мо Фань.
В этот момент начала говорить Лин Лин, что все время до этого хранила молчание: «Он настоящий. Как и говорилось раньше, одна часть камня хранится у Салан, а вторая часть его была получена Священным судом в папском дворе черной церкви. Дедушка тогда еще не ушел на пенсию, и он настаивает на том, что кровавый камень и камень приговора имеют схожие свойства, и их нельзя никак подделать. Капнув кровь на кровавый камень однажды, этого уже нельзя изменить — поэтому все это правда».
Мо Фань замолк.
Из уст Лин Лин стало понятно, что это действительно было правдой. Старик Бао в свое время был высокопоставленным лицом в Священном суде, и он бы не стал клеветать на Синь Ся. Что касается этого кровавого камня… как кровь Синь Ся вообще могла попасть в него?