учителем Бланкой искали зацепки, искали преступника, а вы и пальцем не пошевелили! Еще
и проявляете ко мне такое отношение. Если бы Ли Юэ не была мои другом, а учитель Бланка
не проявила бы такого участия, мне было бы наплевать на ваши проблемы! — сказал Мо Фань.
Директор Пэрри окончательно разозлилась и хотела уже вспылить, но Далан пресекла ее.
Взглядом она дала понять, что сейчас не самое лучшее время показать свой нрав. Сперва
нужно решить проблему.
— Я имею ввиду то, что злоумышленник явно ненавидит этот университет. Вы с самого начала
не должны были скрывать информацию, а решить проблему как можно скорее. Но вы не
слушали, и вот во что это превратилось. Сейчас вы на краю обрыва… Ладно, ладно, не буду
так говорить. Выкладывайте уже!
— Ох, у него такой вид, как будто он может решить все на свете!
— усмехнулась директор.
— Я уже догадываюсь в общих черта, но мне нужно кое в чем убедиться, — Мо Фань
повернулся к учителю Далан.
— Учитель Далан, до того, как Хайди стала вашей ученицей, у вас была другая студентка,
которая хотела стать магом исцеления. Парфенон оценил ее способности и принял в свои
ряды. Все верно? — серьезно спросил Мо Фань.
Учитель Далан на секунду замерла.
Директор Пэрри нахмурила брови.
Эдит еще больше рассердилась от расспросов Мо Фаня.
— Какого черты ты это спрашиваешь? И откуда ты вообще узнал? Если бы я знала, что ты
замышляешь что-то против университета, мы с Ширли еще в первый день не пустили бы вас
в горы!
— Эдит, дослушай его, — Далан заставила девушку умолкнуть.
— Отец этой девушки был одним из магов храма. После ее смерти, ее отец предал Храм
Свободы и присоединился к черной церкви.
В Нью Йорке я подвергся его атаке, и поэтому слышал об этих событиях. Ее отца зовут
Пэйли, верно?
Глава 1492 Ждала, пока распустятся цветы
Мо Фань знал имя отца девушки, это значит, что парень знает и ее историю. Но о том, что
Пэйли перешел в ряды черной церкви и напал на Мо Фаня в Нью-Йорке, никто из
присутствующих и не догадывался.
— Если вы во мне сомневаетесь, можете спросить людей Нью — Йоркского храма.
Мо Фань не сказал, что об этом ему сообщила Ли Юэ. У всех этих людей предвзятое
отношение к Ли Юэ, они повесили на нее это дело. Еще и неизвестно, как Ширли, Эдит и
директор Пэрри будут себя вести по отношению к ней.
— Мы не сомневаемся в тебе, но… — вздохнула учитель Далан.
— Ее отец предатель и она тоже! Яблоко от яблони недалеко падает! — холодно ответила
директор Пэрри, показывая им свое отвращение.
— Что она такого сделала? — спросил Мо Фань.
— Я расскажу, — Бланка увидела, что директор Пэрри и учитель Далан не хотят обсуждать это, поэтому она сказала Мо Фаню: «Помнишь, я на горе сказала тебе, что наш университет был
основан магом заклятия?»
— Ага, — покивал головой Мо Фань.
— Этот маг заклятия пришел из Парфенона, там на него были устроены гонения. Имя этого
человека я не буду упоминать, но ты должен знать, что теперь Альпийский университет и
Парфенон — враги. С самого основания нашего университета, Парфенон и нас притеснял.
Поэтому здесь у нас существует непреложный закон. У студенток нашего университета не
должно быть никаких связей с Парфеноном, а речи о вступлении в Парфенон и быть не
может! — пояснила Бланка.
Мо Фань разинул рот от удивления, не зная, что и ответить.
После этих слов все более-менее стало ясно.
— Элайн — моя однокурсница, она была ниже меня по уровню культивирования, но ее главным
элементом является элемент духа, второстепенным — элемент исцеления. Поэтому она была
студенткой директора Пэрри. Затем учитель Далан стала ее наставником…Однажды она
познакомилась с настоятельницей Парфенона, та ей дала очень многое. Элайн стала ученицей
этой настоятельницы и ей позволили вступить в Парфенон, — продолжила Бланка.
Элайн гналась за знаниями и ей все равно было на наши законы. Главным для нее было — как
можно больше узнать, большему научиться. А Парфенон как раз и специализируется на магии
духа и исцеления, поэтому Элайн так сильно туда стремилась.
— А затем вы ее убили? — спросил Мо Фань, смотря на женщин.
— О чем ты говоришь?! Мы же не в первобытном обществе живем! — гневно закричала
директор Пэрри.
— Мы этого не делали, ведь девушка всем нравилась. Если бы все студентки Альпийского