глаза всем этим преподавателям!
Хоть Мо Фань и позвал Бланку, она не могла покинуть стены Альпийского университета.
— Эм….
— Учитель Бланка, Мо Фань переживает, что ему будет не по силам и присматривать за Хайди, и управляться с делами. Может, вам тоже стоит поехать? Вы, хоть и молоды, но все-таки
учитель, а они всего лишь студенты, — спросил профессор Ли.
— В словах профессора Ли есть своя правда, если вы поедете с ними, то мы будем совершенно
спокойны, — покивала головой учитель Далан.
— Бланка, тебе и правда пора повидать свет. Сидя безвылазно в университете, ты хоронишь
свой талант! — тут же сказала директор Пэрри.
Мо Фань удивленно посмотрел на обоих учителей, затем на Бланку.
Бланка, поколебавшись, ответила: «Хорошо, подождите меня, я соберу вещи.»
— Учитель Бланка, не нужно это делать ради меня. Я не горю особым желанием отправиться в
путешествие с ними… — шепотом сказала Хайди. Она не понимала, почему учителя
отправляют ее в Египет вместе с этими пошляками. Если уж срочно нужно набраться опыта, почему бы ей не отправиться куда-нибудь одной?
Но, с другой стороны, если Бланка тоже поедет вместе с ней, то путешествие не будет таким
невыносимым. Ведь Бланка ни в коем случае не даст ее в обиду!
— Я…я не это имел в виду, — только Мо Фань хотел вставить что-то, как учителя его тут же
обрубили. Что за ерунда?
Мо Фань никому не говорил, что его цель — это Египет. Как посторонние могли услышать о
вратах загробного мира? Даже Ли Юэ не совсем понимала, о чем идет речь…
— Ладно, доберемся до Египта, и решим, что делать. В любом случае, я и Королева призраков
всегда будем брать на себя ответственность, — если уже дело так повернулось, то Мо Фань
решил себя успокоить. Но сердце его все равно горело огнем.
Путешествие по учебному обмену подошло к концу, поэтому профессора Ли и Чжэн, взяв с
собой Ли Симэй и Ши Цзюньшена, вернулись в Минчжу. Они надеялись, что теперь
Альпийский университет и университет Минжу обрели взаимопонимание и смогут построить
тесные сотруднические отношения. Мо Фань считал, что эти старые профессора
университета должны благодарить его за то, что он приоткрыл им дверь в сотрудничество…
Мо Фань, Му бай, Чжао Мань Янь, Бланка и Хайди сели в самолет, направляющийся в
Египет. Сев в самолет, Чжао Мань Янь вспомнил, что даже не спросил Мо Фаня, зачем они
летят в Египет.
— Мо Фань, а что мы будем делать в Египте? Не создавай интригу, — сказал Чжао Мань Янь.
— Помнишь внезапное появление пирамиды Хеопса? — спросил Мо Фань.
— Еще спрашиваешь! Тот раз я никогда не забуду, — ответил Чжао Мань Янь.
— В этот раз мы сами посетим пирамиду Хеопса, — сказал Мо Фань.
— Ты что, меня разыгрываешь?
— Я что похож на клоуна?
— Твою мать! Ты серьезно, что ли?
— Успокойся, мы идем туда не со штурмом. Лэн Цзюэ открыл врата в загробный мир на нашей
территории, чтобы нечисть Египта вошла в Китай и начала свои бесчинства. То, что мы
сделаем в Египте, будет похоже на действия Лэн Цзюэ — мы тоже откроем врата в загробный
мир, чтобы нежить Китая смогла отомстить нежити Египта на египетской территории. Ты
ведь знаешь, что сейчас главной проблемой в Китае является береговая линия, но нечисть –
это тоже немаловажный аспект. Чтобы они не мешали разбираться с другими делами, проще
устроить войну между нежитью в загробном мире, — пояснял Мо Фань.
— Я ухожу, — после объяснений Мо Фаня, лицо Чжао Мань Яня помрачнело.
— Ты в самолете.
— Значит, я спрыгну с самолета! У тебя что, опилки в голове вместо мозгов? — кричал Чжао
Мань Янь.
— А что ты хотел? Жителям такой огромной страны призраков тоже хочется кушать, думаешь, лучше позволить им бесчинствовать и пожирать людей на территории Китая? Да лучше мы
откроем им врата в загробный мир и пусть эта нечисть пожирает друг друга. А люди Китая и
Египта будут нам благодарны, — ответил Мо Фань.
— Мы же договорились, что я помогу разобраться тебе только с делом тотемов. Но о загробном
мире и речи не было! — сказал Чжао Мань Янь.
— Обещаю тебе, это последний раз. Как завершим это дело, тут же отправимся на поиск
тотемов… — сказал Мо Фань.
— А что нам делать с этими двумя девушками?
— Нужно найти способ отправить их обратно, нельзя позволить им вмешиваться в это дело.
— А красавчик?