— Я вот только не понимаю одного…как ты заставил подписать клан Виктории этот договор? Несмотря на то, что у тебя хорошие отношения с семьей Ирен, она не могла просто так дать тебе зеленый свет на такое серьезное соглашение, — спросила она.
— Мам, как ты думаешь, какой мой самый главный талант?
— Магия?
Парень отрицательно мотнул головой.
— Торговля?
Он опять отрицательно качнул головой.
— Что же тогда? — вопрошала женщина.
— Умение флиртовать с девушками, — довольно ответил Чжао Мань Янь.
Бай Шаин сначала обомлела, но по прошествии нескольких секунд до нее дошло.
— Правда что ли? — удивилась женщина.
— Правда. Однажды я с двумя своими друзьями отправился в поместье клана Виктории. Изначально мы думали выпросить у Ирен хотя бы одного дракона…мои друзья больше ни о чем не думали, все их мысли были лишь о драконе, и только благодаря моей природной смекалке мы смогли заполучить всех драконов… — ответил Чжао Мань Янь. Бай Шаин от услышанного невольно расползлась в улыбке.
Гений.
Ее сын — настоящий гений!
— Я встретила одну очень хорошую девушку, выглядит прекрасно и имеет подходящее окружение. Как-нибудь надо пригласить ее вместе пообедать, — сказала женщина.
— Хм…знаешь, по правде говоря, я уже встретил самую труднодоступную девушку, — смутился парень.
— Тогда действуй! Не стесняйся открыто выражать свои чувства.
— Ага. Кстати, есть кое-что, с чем ты можешь мне помочь, — добавил сын.
— Что же это?
— Венеция должна слушаться нас. Мне нужно, чтобы черное стало белым.
— Черное стало белым? Неужели ты говоришь о Священном…. — глаза женщины стали большими от удивления.
— Да.
В пелене дождя Афины сверкали белоснежными цветами оливковых деревьев — эти бутоны делали город похожим на прекрасную деву, от одного вида которой затуманивается взор.
Постоянно откладывавшиеся выборы главной феи Парфенона должны были, наконец, закончиться в этом году.
Внутри города стояли две статуи, символизировавшие двух кандидаток, претендовавших на пост феи.
Одна статуя была Е Синь Ся, а вторая — Идиша.
У статуи Идиши в руках было длинное копье, а на теле военные доспехи — она словно была символом своей собственной победы, от нее исходила священная аура битвы.
В руках же статуи Синь Ся не было никаких орудий — в одной руке она лишь держала оливковую ветвь, тогда как другая рука находилась перед грудью. Статуя ее символизировала спокойствие и мудрость.
Они были очень разными, и выбор был за жителями, однако с уверенностью можно было сказать, что статуя проигравшей будет разнесена вдребезги, а последующая жизнь ее не будет сладкой — это ведь не конкурс красоты. Правительство Греции напрямую заинтересовано во всем, что происходит внутри Парфенона, так как речь идет о выгоде.
Оставались лишь последние агитационные речи, после чего должен состояться фестиваль цветов — только после всего этого будут оглашены окончательные результаты.
Идиша и Синь Ся стояли на перекрестке по дороге в свои покои.
Идиша резко обернулась.
— Кое в чем я допустила ошибку…тебе удалось так быстро вырасти и стать большим деревом, — сказала она Синь Ся.
Девушка, тоже обернувшись, вопросительно посмотрела на нее.
— Я признаю, тот заговор был делом моих рук — это я заставила всех считать, что ты и есть кардинал в красном Салан. Я знала о твоем с ней родстве, — произнесла женщина.
— Все об этом догадывались, — Синь Ся явно не была удивлена.
— Однако это не было клеветой …в этом и была моя ошибка, — Идиша смотрела на соперницу.
— Что ты имеешь в виду?
— Ты не кардинал в красном… ты, Е Синь Ся, являешься первосвященником! — уверенно молвила Идиша.
Глава 3007 Kандидатка
Какоe-то время прошло в молчании. Руки Синь Ся медленно опустились на перила, но она никак не отреагировала на обвинение Идиши.
— Если тебе больше нечего сказать, то я ухожу. Мне нужно отдохнуть, — молвила девушка.
Идиша же не сдвинулась с места — ее глаза были подобны взгляду змеелова, словно видели ее насквозь.
Даже когда Синь Ся окончательно скрылась из виду, она продолжала стоять на прежнем месте. Сначала она усмехнулась ей вслед, будто смогла познать великую тайну, но через мгновение довольная ухмылка на ее лице сменилась негодованием.
С самого начала она даже предположить не могла, что ее последней и главной конкуренткой станет Е Синь Ся!
Некогда Идиша уже была феей, но тогда она так и не смогла получить признание священного духа, что вызвало у многих возмущение.