— Инопланетяне? — предположил подполковник.
— Об инопланетянах пока что нам ничего достоверно не известно. Нет даже надёжных свидетельств. Да и зачем пришельцам рассказывать о звёздных системах каким-то дикарям?
— А мутантам вроде тоже болтать незачем, — усомнился Нежный.
— Я думаю, они и не болтали. Понимаете, дикари вряд ли стали бы передавать из поколения в поколение рассказы каких-то непонятных типов, будь они мутантами или пришельцами. Нет, там, в системе Сириуса побывал кто-то из их племени. Вот его рассказ есть смысл хранить веками и тысячелетиями. Но инопланетянам незачем катать дикарей по космосу туда-сюда.
— И снова — мутантам тоже незачем.
— Ошибаетесь, товарищ Нежный, — в голосе священника звенело торжество. — У них могла быть причина! Вспомните, кто был первым космонавтом?
— Гагарин. А что?
— Нет! Юрий Алексеевич Гагарин — первый космонавт-человек. Но перед ним в космос летали собачки. Никто не сунется неизвестно куда сам, если есть возможность предварительно испытать технику на животных. Дикари, а точнее, африканское племя догонов, и были для древних мутантов подопытными животными. И только когда они всё наладили, полетели сами.
— Пусть так. Какое это отношение имеет к похищению осуждённого из зала суда?
— Мы доберёмся и до этого эпизода, — пообещал подполковник. — Не торопитесь, товарищ Нежный.
— Да, доберёмся, — подтвердил священник. — Итак, что мы видим, если предположим, что всё было так, как я описал? Античные боги заняты какими-то своими божественными делами, но при этом не гнушаются пообщаться и с обычными людьми. Используя их при этом в своих божественных целях. Ничего необычного, верно? Например, древние евреи видели своего Бога в виде огненного столпа. К слову, это, в какой-то степени, и христианский бог тоже. Однако в какой-то момент всё вдруг кардинально изменилось. В мире, где боги постоянно крутятся среди людей, христианство возникнуть никак не могло. Значит, две тысячи лет назад контакт между мутантами и людьми был уже прерван. Почему?
— Мутанты улетели на Сириус, а лет пятьдесят назад вернулись? — скептически предположил Нежный. — И тут же взялись за старое?
— Нет. Никуда они не улетали. Я думаю, у них возникли какие-то проблемы, и им стало не до обычных людей. И не до космонавтики тоже. Самое правдоподобное объяснение этому — гражданская война между ними. Есть две группы мутантов, и они схватились не на жизнь, а на смерть. Сражаются до полного уничтожения противника.
— И что это нам даёт? — Нежный пожал плечами.
— Это объясняет все известные нам факты. Лет пятьдесят назад одна из сторон достигла значительного преимущества. Те, кто проигрывают войну, уже не успевают вырастить новое поколение бойцов, и пытаются привлечь к этому делу людей. Тех самых зеленоглазых брюнеток.
— Почему именно их?
— Возможно, эти женщины — тоже потомки мутантов, и сохранили какие-то необходимые для войны качества, которые наследуют их дети. Тем временем вторая сторона детишек ликвидирует. Но не всех. Девушку по имени Дина первой стороне удаётся вовремя забрать к себе. Затем с её помощью они похищают юношу. Теперь у них уже как минимум двое. Что вы скажете на это, товарищ Нежный?
— Скажу, что всё это бездоказательно. Представляю, что скажет мой шеф, если в отчёте о каком-нибудь деле, к примеру, о вооружённом ограблении, я напишу, что жертва — потомок кардинала Ришелье, а грабители — три мушкетёра. Товарищ батюшка, то, что вы рассказали, не имеет ничего общего с версией по уголовному делу!
— Может, до полноценной версии это и не дотягивает, — примирительно произнёс подполковник. — Но вы, товарищ Нежный, должны признать, что фактам она не противоречит. И при этом никакие спецслужбы к деятельности мутантов не имеют ни малейшего отношения.
— Раз должен, охотно признаю. Мне нетрудно. Но остался вопрос. Товарищ батюшка, вы утверждаете, что языческие боги реально существовали.
— И до сих пор существуют, — кивнул священник. — Только называются теперь по-другому.
— Вот мне и интересно: вы в Бога веруете?
— Знаете, верую, причём искренне. А ещё верую, что Господь сам по себе, а Церковь — совершенно отдельная от него организация. Слишком много я вижу изнутри, понимаете? Если выяснится, что Господь одобряет действия Церкви, боюсь, я не смогу Его не только любить, но даже уважать. Но это моё личное мнение.
— Уверен, что товарищ Нежный даже не подумал, что сейчас прозвучала официальная позиция Патриархата, — подвёл итоги разговора подполковник.