— Станет, — уверенно заявил федерал с бормашиной. — Мы же его ещё не предупредили об ответственности за дачу заведомо ложных показаний. Он же думает, что за это дают два года.
— А сколько?
— С полчаса примерно, с момента, как мы узнаем, что он вешал на уши лапшу. Мы же ещё раз в гости придём, и уже не будем такими вежливыми и ласковыми. И если откажется сотрудничать со следствием, тоже придём. Но зачем откладывать фоторобот на потом? У нас всё при себе есть, — он достал ноутбук, включил его и запустил программу фоторобота.
Меньше чем через пятнадцать минут Нежный увидел изображение подозреваемого. Чем-то он напоминал Константина Петровича, отца приговорённого. Возможно, близкий родственник, но это вряд ли удастся проверить.
Нежный ушёл вместе с федералами, оставаться наедине с Денисовым ему совсем не хотелось. Тот не сказал ему почти ничего нового, зато теперь Нежный догадывался, за что некоторые следователи не любят некоторых оперативников.
Неизвестно, сколько времени Виктор просидел бы за столом, бездумно уставившись в одну точку. Дина несколько раз пыталась вывести его из прострации, о чём-то спрашивала, но он не реагировал. Но тут зазвонил телефон, принцесса с кем-то недолго поговорила, и открыла портал, через который в комнату вошла низкорослая девушка-азиатка в белом кимоно с тремя комплектами мужской одежды и обуви в руках.
— Почему пришла ты, а не та, чёрненькая? — недоверчиво осведомилась Дина.
— Вы не говорите на её языке. А я — говорю на вашем, — русский, судя по акценту, не был родным и для неё. — Пусть Его Высочество примерит это, если не подойдёт, мы заменим. Там остались ещё такие же размеры, много.
Была бы она из магов, Виктор не стал бы разговаривать и с ней. Но игнорировать смертную он почему-то не мог. Добросовестно перемерил и две пары джинсов, и три рубашки, и чёрный костюм. Галстук, правда, сам завязать не смог, это совместными усилиями сделали девушки.
Всё, включая обувь, безупречно подходило по размеру, как будто шилось специально для него. Он даже уточнил у смертной, так ли это, но та сказала, что нет, мулатка подобрала на складе. Оказывается, эти вещи принадлежали воинам, недавно погибшим во время рейдов, а Дина пояснила, что других вещей на складах Крепости почти нет, им просто неоткуда взяться. Кто будет тащить сюда всякую никому не нужную одежду?
Разобравшись с одеждой, миниатюрная японка достала откуда-то из складок кимоно несколько пар трусов и носков, и отдала их Виктору, добавив к ним золотые, по крайней мере, на вид, часы, сообщив, что часы — королевские, и выставлены по Гринвичу, потому что в Крепости принят именно этот часовой пояс.
Всю жизнь Виктор узнавал время по мобильному телефону, часов никогда не носил, и теперь ощущать их тяжесть на руке было непривычно. Но по-настоящему беспокоило его, конечно же, не это. И даже не судьба детей, которые уже погибли или вот-вот будут убиты рейдовыми группами Крепости. Он пытался найти способ избежать собственной смерти, а для этого, самое меньшее, требовалось понять, что происходит.
Ему казалось, что Эдуард Сергеевич врёт или, по крайней мере не говорит всей правды. Если Виктор должен сразиться в этом дурацком смертельном поединке, исход которого для Крепости жизненно важен, почему его не готовят к битве? Где тренировки, где обучение разным полезным в бою трюкам? Ничего этого нет, а раз так, то либо никакого поединка не будет, либо победа в нём никому не нужна. Против логики не попрёшь. А если король соврал в этом, не исключено, что и остальное не всё правда. А может, всё-таки не врал? Кроме Дины, посоветоваться было не с кем. Сам виноват. Что мешало подробно расспросить Эдуарда Сергеевича?
Он глянул, чем занимается Дина. Она сосредоточенно решала какую-то жуткую на вид систему дифференциальных уравнений, по выражению её лица можно было предположить, что от успеха или неудачи зависит вся её жизнь.
— Ты сильно занята? — осторожно поинтересовался он.
— Да так, — девушка неопределённо пожала плечами. — Пытаюсь рассчитать, какая будет конфигурация полей, если портал провести через портал. Сплошные сингулярности получаются, какую бы форму порталов я ни взяла.
— А зачем нужно портал через портал?
— Не знаю. Незачем, наверно. Просто интересно, что получится.
— А экспериментально выяснить не пробовала?
— Пыталась, не вышло. Слишком много энергии нужно. Говорю же, в сингулярность легко вляпаться. А создание сингулярности требует бесконечного количества энергии. Где я его возьму? Ладно, забудь. Ты что-то хотел спросить?
— Да. Не понимаю, почему Его долбанное Величество совсем не интересуется моей подготовкой к поединку. Ему наплевать на результат?
— Витя, думаешь, тебе нужны тренировки? Должна пройти инициация, и достаточно.
— Что это значит на практике?
— Ты должен овладеть своими магическими силами. Они у тебя огромные, если сравнивать со мной или с дедом. Вот и всё. Никакие тренировки тут ничего не изменят, ни в лучшую, ни в худшую сторону.
— А как ими овладеть?
— Эти силы пробуждаются страхом, гневом, ненавистью или чем-то подобным. Эмоциями, в общем. Я возненавидела мать, испугалась отца, то есть, отчима, и всё, они мёртвые, а я инициированная. Испугаешься Феликса — и ты к бою готов. Без никаких тренировок. Это тебе не бокс или карате.
— Если всё так просто, зачем ты изучаешь дифуры?
— Это уже сложная магия, которая от рождения не даётся. В поединке она не нужна. Скажи лучше, с чего ты взял, что твоя бабушка — принцесса Елизавета? Имена совпали?
— Нет, мою бабушку по отцу звали Анастасия. Я её называл «баба Настя». Но она же наверняка сменила имя, когда спряталась среди обычных людей. А взял я это с того, что она всю жизнь работала за копейки, а жила, как миллионерша. Говорила, ей много денег мой дедушка оставил. Дед Петя, если ей верить, был цирковым артистом, фокусником.
— Циркачи что, здорово зарабатывали в то время?
— Не знаю. Он же, наверно, не звездой был. Не Акопян и не Кио. А обычные артисты вряд ли так уж много получали.
— Вот, глянь фотку нашей королевы. Она близняшка тёти Лизы, так что должны быть похожими. Папа говорил, что совсем одинаковые.
Виктор посмотрел на экран компьютера. Женщина примерно лет сорока, в длинном, до пола, домашнем халате, очень красива, черные, без малейшего проблеска седины, вьющиеся волосы рассыпаны по плечам, мило улыбается, глаза просто светятся добротой и любовью. И ни малейшего сходства с бабой Настей.
— Где её снимали? — на всякий случай поинтересовался он.
— Не знаю. Один из коридоров Крепости, они все на вид одинаковые. Она?
— Нет.
— Ну, вот видишь! Значит, всё правильно. Ты сын принца Михаила, а значит, могущественный маг. Вопрос закрыт. Тебе ещё что-нибудь рассказать?
— Я не могу понять, что за оценка численности противника. От трёх до тридцати тысяч! С точностью до порядка! С тем же успехом можно было просто сказать «много».
— И что тебя смущает?
— Да за такую, с позволения сказать, работу разведки её начальника нужно просто казнить, без суда и следствия. А король относится к этому очень спокойно.
— Ну, спасибо!
— За что?
— За то! Начальник разведки Крепости — я. И я же — вся здешняя разведка целиком и полностью. Агентов среди врага нет вообще, и негде взять. Оценку я делала по данным Локатора. А они, чтоб ты знал, очень неточные. Как смогла, так и оценила, есть желание — попробуй сделать лучше. Только это никому не нужно. На днях всё решится в финальном поединке, и неважно, сколько врагов, хоть триста тысяч, хоть просто триста. Вам всё равно предстоит биться один на один.
— А почему разведкой командуешь ты?
— Ты не догоняешь. Я никем не командую, кроме самой себя. Даже локаторщики мне не подчиняются. А почему именно я — потому что я разбираюсь в этом деле лучше всех магов Крепости. Я ведь долго жила на поверхности и там читала шпионские романы. Остальные не читали. И хватит обо мне. Что ещё тебя интересует?