— Подождите, куда же вы так летите? Даже не заметили, что уже прилетели! А если хотите лететь дальше, то это ко мне. Вы, я так понимаю, Нежный?
— Иногда таким бываю, — буркнул в ответ майор.
— Это правильно, — одобрил незнакомый пилот. — Документики предъявите, на всякий случай, ради порядка, и полетим.
— Куда? — поинтересовался Нежный, показывая служебное удостоверение.
— Вам же надо к одной богатой старушке, — ещё шире улыбнулся парень. — А у неё во дворце есть вертолётная площадка. Туда и полетим. Вы просили у серьёзных людей машину? Вот для вас машина, — он с гордостью показал рукой на стоящий неподалёку вертолёт. — Домчу с ветерком.
Раскалённый бетон аэродрома источал адский жар, и от пота мгновенно промокла не только рубашка Нежного, но и пиджак, который он догадался снять слишком поздно. Пилоту же, похоже, местному жителю, такая погода явно была нипочём, он вообще не вспотел, и даже не перестал болтать по пути к вертолёту.
— Скажите, Нежный, а почему вы прилетели один?
— Вам нужно, чтобы меня было двое?
— Причём тут я? Это вам, по идее, нужно. Сюда обычно прилетают с подружками, это же курорт, а не что попало. Или с дружком, но вы, вроде, не из таких.
— У меня нет ни подружки, ни дружка.
— Как это? — пилот даже остановился, лихорадочно пытался сообразить, как это у мужчины может не быть подружки. — А, вот оно что! — наконец, догадался он. — Вы недавно женились, она молодая и красивая, и вам пока больше никто не нужен! Хотя нет, тогда бы вы приехали к нам с женой. Как же так?
Напоминание о грядущей семейной сцене вызвало у Нежного нервную дрожь, и он решил заткнуть рот словоохотливому пилоту.
— Тут вот какое дело, — доверительным тоном начал он. — Я бы сказал, дело государственной важности. Эта старушка не просто богата. Она очень богата. И есть опасность, что она свои деньги уведёт за границу. И ждёт тогда нашу с вами страну невиданный финансовый кризис. Вот серьёзные люди меня и направили к ней. Я должен её соблазнить, выдурить все бабки, и сдать их в госбюджет. Ну, и себя не обидеть, само собой, кто ж сейчас за идею работает? Я потом какой-нибудь футбольный клуб прикуплю. Английский, конечно, не потяну, а вот испанский — почему бы и нет? Только ещё не решил, Реал или Барселону. Бабок хватит и на оба, но тогда придётся экономить на еде. Ну, а в таком деле, я про старушку, посторонние бабы только помешают, согласен?
Пилот, скорее всего, не поверил, но замолчал, а большего от него и не требовалось. Вскоре вертолёт приземлился, и Нежный как можно быстрее выбрался на свежий воздух из душного и жаркого салона.
Встретил его мускулистый парень в одних плавках, если не считать пояса с кобурой. Кивнув, мол, следуйте за мной, он повёл майора в сторону моря. На немаленьком пустынном пляже одиноко стоял грибок от солнца, и в его тени лежала прямо на песке, вытянув руки по сторонам, обнажённая женщина. Нежный восхитился её фигурой — ни капли жира, никаких складок кожи, просто идеал. Да и лицо почти полностью сохранило былую красоту. Он знал её возраст, но выглядела она лет на пятнадцать моложе.
Женщина насмешливо смотрела на него своими глубокими зелёными глазами, а он, растерявшись, не знал, как себя вести. Его смущение явно доставляло хозяйке виллы огромное удовольствие. Нежный сделал несколько попыток что-нибудь сказать, например, поздороваться, но ничего членораздельного из его уст так и не прозвучало.
— Если не ошибаюсь, вы приехали со мной о чём-то поговорить, но разговор у нас как-то не складывается. Наверно, у вас в горле пересохло? Хотите какой-нибудь напиток?
— Попить чего-нибудь не откажусь, в вертолёте действительно было очень жарко. Холодный чай был бы в самый раз. Но дело вообще-то совсем не в жажде, — признался майор.
— Вас смущает моё тело? — ещё шире улыбнулась женщина, которую теперь уже Нежный не решился бы назвать бабулей или старушкой. — Полагаю, всё дело в том, что вы одеты, а я — нет. Так что выбирайте: или вы раздеваетесь, или я что-нибудь на себя накину. Имейте в виду — здесь только мне и некоторым, очень немногим, гостям позволяется разгуливать в естественном виде.
— Я оценил, но всё же предпочту остаться в одежде.
— Мне кажется, у вас нет причин стесняться собственного тела. Я вот тоже не стесняюсь. Но, как хотите, — она нажала невидимую кнопку на грибке и распорядилась: — Принесите мой халат и напитки. Мне — сок, гостю — чай со льдом. И пару стульчиков. Да, ещё сигареты.
Очень быстро появились две симпатичных девушки в бикини. Одна принесла два стакана, один пустой, другой — с ледяным яблочным соком, и графин с чаем. Другая служанка пришла с раскладными стульями и поставила их в тени напротив друг друга. Белый с розовым отливом халат остался лежать, перекинутый через спинку одного из них. Обе, не сказав ни слова, сразу же ушли обратно.
Хозяйка резко встала, надела халат и уселась, закинув ногу на ногу. Из карманов она достала сигареты и золотую зажигалку, закурила, и только после этого протянула пачку Нежному.
— Нет, спасибо, я не курю, — отказался тот, усаживаясь на второй стул.
— Правильно делаете. Я — тоже очень редко. Но сейчас вдруг нестерпимо захотелось. Наверно, нервничаю из-за вашего визита. Теперь, когда одежда скрывает самые интимные части моего тела, может, объясните, зачем пожаловали?
Нежный не спеша налил себе чай из графина и с наслаждением выпил. Женщина отпила только пару глотков сока.
— Вы подавали заявление о пропаже вашей внучки Дины. Это было около пяти лет назад.
— Подавала. Вы её нашли? Живую или мёртвую?
— Живую. Но нет полной уверенности, что это она, — майор достал из кейса фотографию и протянул хозяйке. — Имя совпадает, фамилия — нет.
— Судя по фото, она, — подтвердила женщина. — Только перекрасилась в блондинку. Но я тоже не совсем уверена. Всё-таки я ей видела ещё девочкой, пять лет — для такого возраста большой срок. Скажите, а как долго держатся на бумаге отпечатки пальцев?
— Не знаю, а что?
— У меня осталась её тетрадка, что-то вроде дневника. Можно поискать отпечатки на ней.
— Так и сделаем. А этот тип вам знаком? — он показал фоторобот Хоттабыча.
— Не помню, чтобы встречалась с ним. Он чем-то похож на моего покойного зятя. Кто это? Какой-то его родственник?
— Трудно сказать. По нашей терминологии, это сообщник предполагаемой вашей внучки. А как насчёт этого? — следующим было фото Виктора.
— Уверена, что никогда не видела. Такого красавчика я бы не забыла. Он тоже чей-то сообщник?
— Пока точно не знаем. Или сообщник, или жертва.
По распоряжению хозяйки одна из служанок принесла дневник пропавшей девушки, и Нежный, положив его в специальный пакет, упрятал тетрадку в кейс.
— Каким образом Дина попала вам на глаза? — поинтересовалась женщина.
— Она заявила, что этот парень, красавчик с третьего фото, её изнасиловал. Он осуждён, но появились новые данные, а оказалось, что и он, и она исчезли. Вот, ищем.
— Это ложь. Нет, я не имею в виду, что вы сказали неправду. Ложь — что Дину изнасиловали. Если это, конечно, та самая Дина.
— У нас теперь тоже есть основания так считать. А почему в этом уверены вы?
— Пейте чай, нагреется же. Основания? Понимаете, она — ведьма. Кто её обидит, до утра не доживёт. Это в буквальном смысле. Кстати, по той же причине я не поверила в захватившего её педофила.
— Ваша внучка — ведьма? — удивился полицейский.
— Начнём с того, что никакая она мне не внучка. Не смотрите на меня, как на сумасшедшую, я пока что в своём уме. У меня есть доказательства.
— Доказательства чего? Что она вам не внучка, или…
— И того, и другого. Я ведь читала её дневник. Она убила людей больше, чем любой серийный маньяк.
— Об этом — чуть позже. А почему она не ваша внучка?
— Цвет глаз дочь унаследовала от меня. У неё они тоже зелёные…
— А она была брюнеткой, или, как вы, блондинкой? — поинтересовался Нежный, вспомнив Валентину Борисовну, мать Виктора.
— Как я. То есть, жгучей брюнеткой. Волосы у меня крашеные, я ведь полностью седая. А седину лучше красить в такой цвет, корни, когда отрастают, в глаза не так бросаются. Так вот, у неё глаза зелёные, у её мужа — голубые. У такой пары никак не мог родиться кареглазый ребёнок. Кстати, через пару лет зять тоже узнал, что Дина ему не дочь. Там что-то и по группам крови не сошлось.