— С чего вы взяли, что капрал Шис моя подружка? — возмутился Нюр, пойманный на горяченьком.
— Да в ней твоей икры под завязку, скоро кладку будет делать, — отмахнулся Леха. — Я же маг, вижу.
— Это вообще не ваше дело, — сердито заклекотала Шис, сменив цвет кожи на лиловый.
— Вот и я о том же, — покладисто согласился маг. — Мне вообще нет дела до того, что тут происходит. Но несколько удивляет, почему вам есть дело до наших взаимоотношений? Я молчу о вас, вы о нас — все довольны. Разве нет? — закончил он доверительно.
— Это шантаж, — ответил Нюр.
— Это предложение дружбы, — не согласился Алекс. — А друзья не только не сдают друг друга, но и помогают, — мой сосед подмигнул и снова навалился на стойку: — А еще друзья обмениваются подарками. Подари нам путешествие, а я пришлю тебе что-нибудь вкусное. Побалуешь свою девчонку.
Нюр опять сплел щупальца, кожа его стала больше отливать зеленым, и мне подумалось, что головоногий заинтересовался. Я перевела взгляд на Алекса, он распрямился, сложил руки на груди, не отводя взгляда от таможенника, даже поиграл бровями, продолжая искушать. И офицер ответил:
— Крабы. Я как-то пробовал… неважно как, но крабы мне пришлись по вкусу. Уверен, что и Шис их оценит.
— В каком виде выслать? — деловито уточнил Алекс.
— Живыми, — не стал кокетничать таможенник. — Держи, — перешел он на неофициальный тон и протянул магу серебристую бляшку. Это мои контакты. Идите к порталу.
— Ты мой лучший друг, Нюр! — сунув бляшку в нагрудный карман, сверкнул жизнерадостным оскалом Алекс.
Он обернулся ко мне, протянул руку, и я поспешила присоединиться к моему проводнику. Вложив в его ладонь свою, я подняла на соседа пытливый взгляд, пытаясь понять — врал он моллюску про свою симпатию или нет. Так ничего и не поняв, я насупилась и деловито поправила топор, который сунула в шорты, чтобы освободить руки.
— Зачем вам оружие? — послышался запоздалый вопрос таможенника, кажется, только сейчас узревшего моего «питомца».
— Елку срубим, — буркнула я, и Алекс пояснил:
— У нас там новый год, принято наряжать елку — дерево такое. Мы как раз будем возвращаться через лес, вот и прихватим по дороге до дома.
Моллюски переглянулись, Шис пренебрежительно махнула щупальцем и уползла за свой стол, а ее мужик вновь застучал по клавиатуре. Маг сильней сжал мою ладонь и велел:
— Расслабься, будет легче.
— Да я и та… — портал полыхнул, и нас утянуло в новый мир…
Продолжение следует…
Прода от 04.02.2021, 20:35
Меня оглушило. Нет, не так. Мне заложило уши. В этот раз глаза из орбит не вылезали, наверное, потому что я их предусмотрительно закрыла. Мозг плющило, но как-то уже не так сильно. Может, просто в этот раз я была готова к этому эффекту, потому и перенесла переход проще. Только вот заложило уши.
Я потрясла головой, прочистила уши пальцами, поразевала рот и, наконец, словно сквозь вату до меня донеслось:
— Вот урод! Головоногий бесхребетный придурок!
Алекс бранился, как черт. Эти восклицания были самыми приличными из того, что я услышала. Повертев головой, я спросил:
— Что не так?
— А? — сосед посмотрел на меня, чертыхнулся и обвел рукой пространство: — А ты как думаешь?
Я снова огляделась и пожала плечами. Мне-то откуда знать, что он тут углядел? Наш портал тоже под средневековый зал был стилизован, точней проход к нему. Да и сам зал смотрелся не особо футуристическим, не то что у «осьминогов». У этих было все по высшему разряду, как в каком-нибудь фантастическом фильме о мире будущего. А сосед оказался любителем ретро, такого очень глубокого ретро.
Вот и здесь было средневековье. Причем даже махровей, чем у Алекса. И портал был какой-то… другой. Если у моллюсков и Алекса он был, как бы сказать, монолитным и цельным, больше напоминая рисунок на полу, созданный производственным способом, то этот выглядел иначе. Здесь стояли черные свечи, поблескивали гранями кристаллы и начертанные мелом линии покрывали бордовые пятна, словно кто-то брызнул на пентаграмму… кровью.
— Эт-то что? — гулко сглотнув, спросила я.
Алекс сжал мою ладонь и потянул прочь из пентаграммы. Я послушно последовала за ним, ожидая разъяснений. Однако сосед опять превратился в раздражающего молчуна, который не спешит открыть рот и ответить на вопрос. Я знала его уже в трех ипостасях. Первая: благожелательный вежливый сосед. Вторая: молчун сам себе на уме. Третья: трепло с обезоруживающей улыбкой. И, судя по всему, вторая личина была ему родной.