— Ну? И чего вы тут забыли? — маг упер руки в бока.
— Ты мне вчера портал обещал, — напомнил я.
— Речь шла только о тебе. Этот куда собрался? — он кивнул на Мэйнарда.
— А мне туда же, — набравшись смелости, парень гордо вскинул подбородок.
— Так, а если он тебя прирежет где-нибудь по-тихому? Ему не впервой. И что я потом Эрвану скажу?
Мэйнард нервно сглотнул. На его лице промелькнуло сомнение, он открыл рот, собираясь что-то сказать, но сразу же и закрыл. Нахмурился и посмотрел на меня с немым вопросом во взгляде. Я закатил глаза.
— Вэнс, а тебе не плевать? — спорить с ним, убеждать в отсутствии дурных намерений бесполезно — все темные в его глазах конченые подонки. Отказать же он мне не мог, так как поклялся не чинить препятствий.
— Плевать, — отмахнулся тот. — Как я всегда говорю: ума нет — считай, калека. Идемте, некогда мне тут с вами спорить, — и Вэнс скрылся за занавеской, жестом велев следовать за ним.
Вторая комната оказалась жилой: узкое вытянутое окно, деревянная кровать, полки с книгами и письменный стол с простым деревянным стулом. Сначала кажется, никакой роскоши, но, пробежавшись взглядом по корешкам книг, я приметил несколько редких экземпляров. Многие маги при виде его коллекции позеленели бы от зависти.
Вэнс скатал невзрачный круглый коврик, а под ним на полу белел нарисованный алхимическим составом круг портала, в нужных местах усиленный энергетическими камнями. В середине круга в пол вплавлена покрытая рунами металлическая пластина. Вэнс — светлый маг, его символы частично отличаются от тех, что на круге портала в нашей башне. Было бы интересно рассмотреть их получше, но такой возможности он нам не дал:
— Чего застыли? Вставайте в круг, коль не передумали, — последние слова были адресованы Мэйнарду.
Когда мы встали в центр, Вэнс вставил в углубления по внешнему кругу четыре прозрачных кристалла. Стоило ему опустить последний, как все они засветились изнутри. Портал был готов к активации.
— Куда вас?
— Акра.
Вэнс уверенным жестом соединил нити заготовленного плетения, кристаллы вспыхнули ярче. Окружавшая нас реальность скрутилась в воронку и в следующий миг выплюнула нас на землю. В такие моменты я ощущал себя бельем, которое прачка старательно отжала, а потом встряхнула, чтобы вывесить сушиться. Мне не привыкать к такому способу перемещения, поэтому удалось сохранить равновесие, а Мэйнард упал на четвереньки.
Первым делом я поправил слетевший капюшон и огляделся: мы оказались в огороде на заднем дворе неприметного одноэтажного дома. Прямо на грядке среди торчащей из земли ботвы. Мэйнард поднялся и грустно оглядел испачканную мокрой землей мантию, потом окружающую нас обстановку и, наконец, его взгляд остановился на мне:
— Где мы вообще?
— Надеюсь, что в Акре. Хоть мне и не нравится Вэнс, руки у него обычно из нужного места растут.
— А ну выметайтесь из моего огорода, не то сейчас стражу кликну! — из открытого окна высунулась седая голова в старомодном чепце.
— Не ругайтесь, бабушка, мы уже уходим, — Мэйнард выставил руки в примирительном жесте. — Мы… ээ… домом ошиблись.
— Средь бела дня! Да что ж это делается-то?! Да у бабушки Нюры все равно красть нечего, не выросло еще ничего, только брюкву мне потоптали, негодники! Эй, дед, ты чего разлегся, не слышишь, что ли? Мне там воры грядки топчут! Говорила же, собаку надо завести!
Под причитания бабы Нюры мы поспешили убраться с огорода, пока она и вправду не позвала стражников. К счастью, крикливая старуха не подозревала, кого занесло в ее огород, посчитав нас охотниками за ее рассадой. Мой потрепанный вид не имел ничего общего с тем красавчиком, что, задрав нос, смотрел с листовок о срочном розыске. Мэйнард в грязной мантии выглядел немногим лучше.
С огородов до набережной мы добирались около получаса. Речная улица разительно отличалась от той дыры, куда нас забросил Вэнс: здесь было значительно чище и не ощущалось этого ужасного деревенского запаха. Пахло рекой и цветущей сиренью. Мы шли по мощеной гладким камнем дороге, вдоль которой разместились аккуратные двухэтажные дома из крашеного кирпича.
Остановившись у знакомой двери с медными заклепками, я постучал в нее носком ботинка. Никто не ответил, и, выждав с полминуты, я забарабанил сильнее:
—Хенрикус, открывайте! Я знаю, вы дома!— крикнул я и тут же засомневался — а вдруг нет? Вдруг именно сегодня старого затворника куда-то понесло? Но, вопреки моим опасениям, с той стороны послышался лязг отпираемого засова.
— Так и знал, что это ты ломишься! Выглядишь отвратительно, — голос мага был тихим и хриплым.
Открыв дверь, он окатил меня придирчивым взглядом и отошел в сторону, пропуская нас внутрь. С порога в нос ударил едкий запах лекарств.
— У меня и дела не лучше. Думаю, сами слышали.
— Как не слышать…— Хенрикус выглядел хуже, чем пару месяцев назад, когда мы с учителем навещали его. Буквально на глазах он превращался из грозного темного мага в старую сгорбившуюся развалину. — Так, а это кто? — он мазнул равнодушным взглядом по Мэйнарду, а на меня почему-то взглянул с подозрением. Недоволен, что я притащил в его дом постороннего?
— Это Мэйнард, его учитель вам что-то оставлял для него.
— Не то чтобы учитель, но да, — парень внезапно смутился под пристальным взглядом угольно-черных глаз. — Я приходил на днях, но вы не открыли.
— Фотис? А что, не стало его?
— Не стало, — в голосе парня чувствовалось неподдельное сожаление и боль утраты.
Я мог его понять. Сколько бы я ни отрицал свои чувства, старика мне не хватало. Однако сейчас не время предаваться скорби, на повестке дня стояли куда более важные дела.
— Вот говорил же, что его образ жизни до добра не доведет! Так нет, он все твердил, что лишь так чувствует себя живым, приключений, видите ли, ему подавай… — Я не представлял, как он переживает эти потери. Все, кого он знал, постепенно покидали этот мир, и крайне редко это происходило по причине старости или болезни. Дар продлевал срок нашей жизни, но маги редко доживали до конца отпущенных им лет. — Не стойте, проходите в кухню,— вздохнул старик и первым пошаркал ставить чайник.
Бросив куртку на напольную вешалку, я пошел следом. Мэйнард стянул через голову уделанную грязью мантию и аккуратно повесил на крючок. В отличие от многих магов, надевающих мантию на ночную сорочку, Мэй надевал под нее легкие брюки и рубашку.
В кухне, как всегда, был идеальный порядок. На подоконнике стояли горшки с растениями — фиалок, по-моему, прибавилось — а из окна открывался прекрасный вид на набережную, по которой мы только что шли. За ажурными занавесками у самого крыльца цвел пышный куст лиловой сирени, поблескивала вода в реке, медленно плыли по небу облака. Здесь ночная стычка с монстрами начинала казаться дурным сном, а вместе с ней и события всех последних дней.
Я привычно устроился на маленьком угловом диване, и вдруг так некстати подумалось, что я первый раз здесь без учителя. Сегодня третьим оказался Мэйнард, и это было непривычно. До этого момента где-то на задворках сознания жила нелепая надежда на то, что стоит мне разобраться с навалившимися проблемами, и все станет по-прежнему. А теперь вдруг осознал, что по-прежнему никогда не будет — Окинуса уже не вернуть. А ведь он был не только моим учителем, но и главой нашего ковена.
— Ну, рассказывайте, ребята, что у вас приключилось, — прервал мои невеселые мысли голос Хенрикуса.
Мне успела поднадоесть эта история, но я вкратце описал, как меня подставил Двэйн и как так вышло, что я с командой наемников оказался в Демоновых горах. Мне казалось, что старик не поверит, как не поверил поначалу Деметриус, но тот удивил:
— Лисандр, я тебя с детства знаю. Ты, конечно, много крови Окинусу выпил, но на такое не способен.
— Спасибо, — сказал едва слышно. Почему-то мне было крайне важно, чтобы именно этот человек мне верил.
— Но вот поверят ли тебе остальные? — старик подпер голову рукой и задумчиво посмотрел на проплывающие облака. — Поступим так. К ночи в горах соберется костяк ковена, тебе тоже нужно там быть. Вряд ли Двэйн бросит тебе вызов до ритуала, а после у вас обоих не будет ресурса. Придется разговаривать. Ты сможешь подтвердить правдивость своих слов клятвой, а он нет.