Зал для посетителей оказался скромным: шесть небольших столиков, половина из которых оказались заняты, да барная стойка, за которой никого не было. Спустя минуту в маленькую дверцу вошел высокий рыжеволосый парень, поставил двум бородатым мужчинам тарелки с мясом и только потом обратил внимание на новых посетителей:
— Доброго вечера. Чем могу помочь?
В этот момент Мирта была уже почти рада, что пришла не одна — она совершенно растерялась даже от такого простого вопроса, молча посмотрела на спутника, предоставляя ему договариваться о ночлеге.
— Доброго. Есть свободные комнаты?
— Все заняты, но могу поселить вас на чердаке. Как только освободится какая-нибудь комната, сможете перебраться. — Даже в слабом свете свечей можно было рассмотреть на лице говорящего щедрую россыпь ярких веснушек. — Если захотите, конечно — места-то на чердаке больше, а проживание всего три медяка в сутки. Спальное там найдете, а лампу, если надо, я дам.
Переглянувшись, уставшие путешественники согласились на чердак. И только когда они уже расплатились, оставили запись в гостевой книге, получили один тяжелый ключ на двоих и начали подниматься по лестнице, Мирта, наконец, осознала, что ей придется ночевать в одном помещении с мужчиной.
Она замерла, не в силах преодолеть следующую ступеньку, и медленно обернулась к Лексу:
— Я надеюсь, вы порядочный человек…
— И в мыслях не было, — он сразу понял, что девушка имела в виду. — Ты мое состояние видела?
— Я… не умею смотреть, — смутилась Мирта, — но я вам верю. Просто это неправильно, и если кто узнает, обо мне будут плохо думать.
— Ты же не в своей деревне, где три двора и все всех знают. В городе людям нет дела друг до друга.
Чердак действительно оказался просторным. На дощатом полу под низкой покатой крышей лежало несколько старых матрасов, два свернутых шерстяных одеяла, одно из которых оказалось дырявым, и две плотные простыни. Подушек не было. На свое счастье, гости оказались непритязательными и так ослабли, что их не смутили такие скромные условия. Пока Мирта оглядывала их пристанище, Лекс оттащил себе матрас, лег и мгновенно уснул. Ей вновь стало стыдно за свои никудышные навыки и нелепые подозрения. Целитель должен начинать свою работу именно с диагностики, но хоть Ула и учила ее этому плетению, у нее так и не получилось его освоить — нити сплетались в узор, но едва девушка начинала наполнять плетение силой, оно рассеивалось — одновременно удерживать рисунок и вливать в него магию не выходило.
Вздохнув, Мирта взяла набитый соломой матрас и поволокла в противоположный угол. В отличие от мага, она постелила простынь, взяла одеяло, но раздеваться все равно постеснялась. Погасила масляную лампу и легла, но спустя пару минут поняла, что на голодный желудок не уснет — пришлось спускаться вниз и требовать ужин.
Еще вчера Мирта и подумать не могла, что будет ночевать в Леверне, да в такой сомнительной компании. Завтра она отправится на поиски работы, а маг будет решать свои проблемы уже без ее участия, пока не втянул ее в свои темные делишки. Надо быть совсем полоумной, чтоб встревать в разборки магов. Может, и хорошо, что он не называл ей своего настоящего имени. Мирта не ждала от него благодарности, главное, чтобы их встреча не принесла ей проблем в будущем.
Девушка в одиночестве сидела за столиком в ожидании рыжеволосого парня, отправившегося в кухню за едой. Ей казалось, что она все для себя решила: осядет в городе, будет работать, откладывать на учебу. Приключения никогда ее не манили, Мирте милее спокойная, размеренная жизнь без сюрпризов и потрясений.
Но в этот раз у судьбы были на нее другие планы.
***
К середине следующего дня Мирта утвердилась в мысли, что после вчерашнего светлые боги отвернулись от нее, иначе как объяснить, что с работой ей откровенно не везло?
Не то чтобы работы в городе не было —за этот день она могла трижды устроиться подавальщицей в таверну, но размер оплаты ставил девушку в тупик. Хозяева обещали предоставить потенциальной работнице проживание, питание, а некоторые еще и симпатичную форму, но платить соглашались не больше серебряного в месяц. С одной стороны, не так уж и плохо, только она состарится, пока такими темпами накопит на учебу! Хозяин одного приличного с виду заведения прямым текстом заявил ей, что если хорошенькая девушка желает зарабатывать больше, ей стоит быть готовой оказывать посетителям и другие услуги. Пока Мирта хлопала глазами, соображая, о чем идет речь, толстяк пообещал за небольшой процент с заработка подгонять ей клиентов. Когда же до нее, наконец, дошло, девушка пулей вылетела из «приличного» заведения, пообещав себе никогда более не переступать его порог.
Были варианты и поинтересней, но алхимик искал подмастерье уже с дипломом академии; мастер, делающий зачарованные клинки, не захотел возиться с девчонкой; и даже добродушный старичок, торгующий артефактами, наотрез отказался принять ее без рекомендации, так как предыдущий помощник его обокрал.
На глаза наворачивались слезы, Мирте хотелось домой, но возвращаться ни с чем стыдно, к тому же она потратила на ночлег и еду часть скопленных матерью денег. Она устала ходить, было жарко, хотелось есть, и сам город уже не казался ей красивым и интересным. Девушка с трудом нашла место, в котором они остановились. Спросить дорогу у прохожих не могла — вчера в темноте не разглядела названия, а с утра так спешила, что просто не обратила внимания. Теперь же она стояла и по слогам читала надпись на крашеной дощечке над входом.
«Под старым ясенем» — гласила вывеска, но никаких ясеней поблизости не оказалось, только кусты шиповника под окнами да трухлявый пень. Ни на кого не глядя, Мирта забралась к себе на чердак и без сил упала на спальное место. Через маленькое круглое окошко в помещение проникало достаточно света, чтобы разглядеть паутину под потолком и остатки неубранной пыли. Мага не было, и, глядя на его пустой матрас, девушка испытала смешанные чувства: с одной стороны, без него было спокойнее, а с другой — ей хотелось с кем-то поговорить. Выросшая в большой семье, она никогда не испытывала такого пронзительного одиночества. По щекам покатились слезы. Она старалась плакать тихо, чтобы не услышали соседи снизу. Потом попыталась мысленно подбодрить себя. Неудач не бывает только у тех, кто ничего не делает, и если из-за каждой так расстраиваться, то можно совсем себя извести.
Внутренний монолог прервал скрип открывшегося люка.
— Зачем вы вернулись?
Мирта резко села и с подозрением взглянула на своего блудного соседа, который и на мага-то теперь не особо походил. Потертая куртка с капюшоном была ему немного великовата, на ногах вместо аккуратных туфель видавшие виды ботинки неопределенного цвета, под глазами залегли тени, зато волосы ровно подстрижены и уложены набок. Магический дар по-прежнему не ощущался, и встреть она его впервые — не поверила бы, что перед ней одаренный.
— Кто тебя обидел? — спросил он вместо ответа, и девушка, не сдерживаясь, вывалила на него все, что с ней сегодня произошло.
Лекс оказался внимательным слушателем, он устроился на полу рядом с ней, не перебивал, проявлял участие, за что она была ему благодарна, хоть и понимала, что интерес с его стороны притворный, и на самом деле никакого дела до нее магу нет.
— …Наверно, с академией у меня ничего не выйдет. Глупо было и надеяться, — подытожила она. — Простите. У вас сейчас и своих проблем хватает, а тут еще я…
— Мы могли бы помочь друг другу, есть у меня одна идея. Только прежде ответь честно — с чего ты вчера взялась мне помогать? Как я могу доверять тебе, не зная, что у тебя на уме?
Как будто она ему доверять может! Неизвестно еще, что бы он с ней сделал, будь у него силы. При других обстоятельствах встреча с темным магом вполне могла стоить девушке жизни. Мирта сначала хотела огрызнуться, но все же решила не усугублять ситуацию: