— Уф. Наконец то! Думал, что сорвусь к Лишнему, пока залезу! — Лузга поудобнее устроился на камнях и смачно сплюнул вниз. — И как ты в прошлый раз в одиночку тут залазил, ума не приложу, — повернулся он ко мне.
— Жить захочешь и не туда залезешь, — хмыкнул пристроившийся рядом Марк.
— Хватит болтать! — рассерженной кошкой прошипел Путята, повернувшись к приятелям. Незапланированная схватка вершителей с неизвестным отрядом возле города, почему–то сильно расстроила десятника. Вот и срывал зло на ком ни попадя.
— Да брось ты десятник, — снисходительно вступился за школяров Ратмир. — Пока вниз не спустимся, хоть во всю глотку ори. Там никто и не услышит. А вершители и так о нас знают, — молодой маг задумчиво посмотрел вниз, обратно на лес, — Ещё и наблюдали, наверное, как мы на стену корячились.
Я покосился на бледного как смерть Никонта. Вот уж кто корячился, так корячился! Сдал старик. Совсем сдал. Краше в гроб кладут. Не учёл старый жрец, что не по плечу ему будет дорога, не по силам. Вон, не отдышится никак. В проклятый город на быках не въедешь! Интересно как он спускаться думает? Опять Путята верёвками обвяжет?
— Ну, этого ты точно знать не можешь, — ворчливо не согласился с магом Путята и, повернувшись к нам, строго добавил: — Как вниз спустимся, чтоб все языки за зубами держали, не то повырываю к Лишнему! Упаси нас Трое, прибежит кто–нибудь на шумок. Я из–за вас недошлёнки тут подыхать не собираюсь!
И посмотрел на меня, почему то. Недобро так посмотрел, со значением.
— Вроде спокойно всё, господине десятник, — обратился к нему Мартын, поправляя арбалетом за спиной. — Думаю можно спускаться.
— Как ты, всеблагой отец, — гигант участливо склонился над тяжело дышащим жрецом. — Спуск сдюжишь? Я сверху вспомогну.
Тот лишь согласно затряс головой, не в силах произнести и слова. Упрямый. Уважаю. Хотя другого выхода у жреца, по сути, нет. Тут хочешь — не хочешь, до конца упираться будешь.
Спуск прошёл значительно быстрее. Действовали по уже заведённому у местных порядку. Сначала спустился самый малоценный член нашего отряда (в данном случае им оказался Степан), затем остальные недошлёпки. Оно и понятно. Для того и брали. Пушечное мясо, судьба которого всегда идти впереди и на своей шкуре проверят все сомнительные места, давая дополнительные шансы выжить более ценным членам экспедиции. Ну и в довесок можно в качестве бурдюков использовать, недаром учеников взяли ровно пять, не считая меня, конечно.
Затем спустился я, с магами и воями, и под конец Путята спустил вниз жреца, бережно обвязав того верёвкой.
— Забавно, — прищурившись, огляделся вокруг Ратмир. — Дорогу словно намедни уложили. И на ней даже соринки нет. Умели же древние колдовать!
Я зябко передёрнул плечами. Забавно, видишь ли, ему. Нашёл где забавляться! Лично я для себя ничего забавного в этой дороге не видел. Она на меня ещё в прошлый раз жути порядком нагнала. Путята, видимо разделяя мои мысли, презрительно покосился на мага и вытащил из ножен свой клинок.
— Забавно будет потом, во дворце, — прохрипел, видимо немного отдышавшийся Никонт.
Я покосился в сторону отца–наставителя. Взгляд жреца стал вновь осмысленным, с лица начал сползать синюшный оттенок. Может и дотянет старый хрыч до дворца. А что? Дорога туда ведёт прямая, да гладкая, карабкаться больше никуда не нужно. Если ещё рябь ту кисельную Ратмир с Матвеем с пути уберут как–нибудь, то вполне может добраться.