– Ты гляди Валенс, вот и камеры!
– Что-то мы быстро дошли, – озадачился Валенс.
– Хочешь сказать, конечный пункт с подвохом? – оглядела я помещение.
Пока никого и ничего. Мы так и вышли из подземелья, никого не встретив.
– Не-е, так не честно! – возмутился мой друг.
– Что такое?
– Я-то думал там что-то страшное, безобразной формы шастает, – выдал он.
– Поверь, будет у тебя такая возможность, – усмехнулась я. – Что, скелетов мало было?
– Хорошо, если мне полтинник достался, а все остальные – твои.
– У меня был козырь в рукаве, – гордо сообщила я, показывая браслет. – Пойдём, у меня к тебе разговор.
Часть 2. Свободу нам, свободу!
– Поиграем в игру?
– В какую?
– Как быстро мы покинем сей гостеприимный дом!
Диалог между Ольгой и Валенсом.
Жизнь потихоньку налаживается. Душа по-прежнему просит свободы, но, увы… Стас всё-таки рассмотрел мою жалобу «на давящие стены и нехватку свежего воздуха». Разрешил нам вечерами прогуливаться по территории особняка. За нами следят, но стараются не светиться. Мы же делали вид, что прогуливаемся, а сами искали мало защищённую территорию. Две ночи подряд мы нахально устраивали небольшой погром. Что самое интересное: когда в очередной раз нас обнаружили в своих комнатах, Стас начал задумываться над этим делом всерьёз.
Нам стало известно, что он установил слежку за нами, какую именно – не знаем, поэтому дня четыре решили не шалить. Недавно я отличилась. Я в очередной раз заседала в библиотеке, но только уже за книгой, что у котла. И приглянулась мне очередная пакость «Шарики». Пакостливая я оказывается особа! Появляются они на лице, а при прикосновении – лопаются. Действует два часа. Долго он искал виноватых. По-моему так и не нашёл. Почему по-моему? Потому что разноса никому из служащих не устраивал.
Поведала Валенсу, чего я умного нашла о браслете, и что в книге, и что рассказал Стас. И затеяли мы побег! Пока не знаем каким образом. Думаем.
Шастаю я по коридорам. Особо делать нечего. Что магов, что бойцов, Стас куда-то припахал. Ясен пень он нам ничего не говорит! Правда молчит, что мы вот такие нехорошие шатаемся, и нифига ничего не делаем. Пару раз за этот день, я успела навестить хозяина дома, но он во второй раз послал меня лесом. Говорит, что я его достала. Предложила от меня избавиться методом отпускания на волю. Он снова послал меня лесом, предложив, чтобы шла длинной дорогой. Я вроде бы заикнулась что обижусь, и по нему пойдут пятна… фиолетового цвета, но он меня выставил из кабинета. Обидно. Думаю, как отомстить. Плохо что-то получается.
– Дядя Станислав…
– Сгинь! Пропади!
– Но… – заикнулась я.
– Ты плохо слышишь?! Уйди, скройся, чего не понятно?! Ты надоела! И даже не думай заикаться на тему: «Отпустите нас на волю!», посажу в темницу и будете куковать там до конца дней своих!
– Ты что такой злой? – нахмурилась я.
– Я злой?!! – Стас небрежно ткнул себя в грудь пальцем. – Во-первых, ты меня ещё злым не видела, во-вторых, ты уже на нервы действуешь! Не успело начаться утро, ты уже караулишь мою дверь! Тебе что здесь мёдом намазано?
– Нравишься ты мне, что я могу сделать? – пожала я плечами.
– Я вижу! Отбоя от твоего внимания нет!
Тьфу, противный.
– Но…
– Ты ещё здесь?! – рявкнул он. – Иди ты… в комнату!
– Меня отверг красивый, замечательный, сногсшибательный парень, – я тяжко вздохнула, предавая голосу немного скорби. – И как я буду жить дальше?
Я выпала из комнаты, как до меня донеслись слова Стаса:
– Ну, да я красивый… стоп! Я ей что… нравлюсь?!
Я чуть смехом не подавилась. Удержаться не получилось – засмеялась в полный голос. Во учудил! Смехом я ещё долго давилась.
– Отпад! – вслух произнесла я.
Свернув за угол, я услышала плач. Он принадлежал девушке. Та сидела на полу, облокотившись о стену, поджимая под себя коленки.
– Что случилось? – опустилась я на колени.
– Это ведь не ваши проблемы… Леди, – всхлипнула та.
– Но всё же, может, я смогу чем-то помочь, – не отставала я.
– Станислав Сергеевич приказал мне привести в порядок вон ту комнату, – девушка указала пальчиком в дверь напротив. – У меня час, на всё это.
– А что мешает? – осторожно поинтересовалась я.
– Этот бардак за три дня не убрать! – новый всхлип.
Я обняла девушку, успокаивая её.