Наступил век хаоса. На месте городов лежали выжженные руины. Леса почти полностью выгорели, покрыв землю жирным слоем пепла. Часть континента затопил вышедший из берегов океан. По дорогам бродили жуткие магические создания, пожиравшие саму душу зазевавшегося человека и дикие обезумевшие звери, рвущие на части его плоть. Жалким остаткам людей почти нечего было противопоставить разгулявшемуся хаосу. Попытки воззвать к богам были тщетны. Лишний бежал, Хунгар, изгнав его, вновь куда-то ушёл, а Йоки, закрывшись в своих чертогах, залечивал раны.
— Когда старики об этом вечерами рассказывали, мне просто жутко становилось, — заглядывал Гонда мне в глаза.
Единицы пережили ту эпоху. Забившись в пещеры оставшихся гор, уходя в безжизненные пустыни, притаившись в подземельях опустевших городов, люди выжили… И вынесли с собой ненависть к магам и Лишнему, толкнувшим этот мир на грань гибели.
Вот тогда, на западе Гвендалона (так назывался тот осколок Пангеи, на котором мне посчастливилось очутиться), появился человек, объявивший войну всему магическому. Наступила эпоха возмездия. Проповеди великого Исидора, возложившего всю вину, за постигшие людей беды, на Лишнего и его учеников-асуров, нашли широкий отклик.
— Мы, польстившись на лживые посулы лжебога, отринули из своего сердца богов истинных. — Вещал он, бродя среди отчаявшихся людей. — Мы жадно прильнули к источнику божественной силы, хотя не были достойны этого дара. Более того, некоторые из нас, достигнув большого могущества, возомнили себя равными истинным богам и осмелились восстать против них! И теперь вы смеете роптать на постигшие вас беды?! По заслугам и награда! Великий Хунгар ещё и милосердие проявил, не уничтожив людской род под корень! Он, по доброте своей, дал нам последнюю возможность покаяться и искупить свои преступления перед истинными богами. Вернитесь в лоно истинной веры, пока не поздно! Восстановите храмы Троих, восславьте, в своих молитвах, имена Йоки, Хюнгара и Эйры, отрекитесь от трижды проклятого Лишнего и даров его и наступит день, когда Трое простят нас.
Себя Исидор объявил радетелем истинной веры. Постепенно движение радетелей приобретает огромный размах. Начались гонения: чудом сохранившиеся книги сжигались, магические кристаллы выбрасывались в море, за любое подозрение в причастности к магии, тут же следовала казнь.
— Так им и надо, ушлёпкам магическим, — с жаром добавил Гонда и, осёкшись, прикусил губу.
В общем, искореняли всё магическое долго и добросовестно. Под корень. Даже уцелевшие здания школ сожгли. Исидор провозглашает себя первым "предстоящим" перед Троими. Его власть крепнет. Окрестные правители, скрипя зубами, склоняют головы. Желая распространить свет новой веры, в более отдалённые области Гвендалона, Исидор создаёт орден наставителей, посвятив их деятельность светловолосой Эйре. Сотни фанатиков хлынули во все стороны от Хураки, столицы Исидора, в сопредельные государства. Для более эффективной борьбы с внутренней оппозицией, Исидор создает орден вершителей, объявив их покровителем могучего Хунгара. Государство Исидора стремительно расширяется, его влияние растёт. И наступает день, когда предстоящий объявляет о создании империи Гвендалона, провозгласив себя, её первым императором.
Жизнь, между тем, постепенно налаживалась. Вновь отстраивались города, засевались поля, продолжала набирать силу империя. Магические твари постепенно исчезли, хищников, если и не истребили до конца, то заставили отступить в леса.
Но эпоха возмездия продлилась недолго. После смерти Исидора экспансия новой империи, ещё какое-то время, продолжалась. Её границы, на востоке, расширяются до степи, а на юге упираются в срединное море. Предпринимались попытки покорить расположенные за морем срединные княжества, удалось отжать кусок территории у великого Хаканата, набиравшего силу на юго-востоке. Но не прошло и столетия, как империя начала слабнуть. Уже после смерти Исидора, его сын, став императором, не смог сохранить за собой и титул предстоящего. Жрецы Троих, постепенно выходя из-под контроля, превращаются в самостоятельную силу. Получают всё больше самостоятельности и местные короли и князья, склонившие было головы перед великим Предстоящим. Но окончательно потрясло империю восстание "перевёртыша".
Сбежав, после поражения от Хунгара, за кромку этого мира, Лишний не покинул его окончательно. Закрыв за собой дверь, хитрый бог оставил маленькую щёлочку, сквозь которую надеялся, со временем, просочиться обратно.
Легенды гласят, что Лишний не сразу покинул этот мир, после поражения. Сначала, он, с выжившей кучкой асуров, сбежал на юг Гвендалона, где провёл чудовищный, по своей силе и мощи ритуал. Он стёр сами сущности восьми своих бывших учеников со всех планов бытия и полученные таким образом ауры уничтоженных магов заключил в восемь сфер слияния, разбросав их по древним городам асуров. В том, что ритуал был совершён на самом деле, можно было не сомневаться, ибо вопли ещё тридцати двух асуров, принесённых в жертву, во время заклинания, были слышны по всему Гвендалону. И теперь, согласно легендам, любой попавший в одну из магических пустошей, до сих пор, обильно покрывавших собой территорию континента, мог получить там частичку посмертной ауры, одного из погибших колдунов и, затем, неизбежно прийти к одной из сфер слияния. Придти и преобразиться в перевёртыша, тварь одержимую лишь одним желанием — вернуть Лишнего обратно.
Страшная легенда, о которой постепенно стали забывать, всё больше принимая за сказку. Пока не появился первый перевёртыш. Янхель был простым воином, наёмником, охранявшим купеческие караваны. До поры… Пока однажды, в паническом бегстве от двухголового нерюха, с аппетитом дожёвывавшего остатки охраняемого им обоза, не забежал в находившуюся рядом пустошь. Что там с ним случилось, доподлинно никому неизвестно, а только вышел он оттуда уже другим человеком. Ущербным каким-то. Не узнавал никого из своих родичей, лепетал что-то о подмене, о том, что это совсем не он, рассказывал о другом мире. Умом тронулся, одним словом. Ну что с помеченного взять? Некоторые его жалели, чаще били, а большинство просто смеялось, выслушивая очередную небылицу ополоумевшего калеки. Опять же, до поры… Пока однажды юродивый не исчез, чтобы вновь объявиться возле одного, из лежащих в развалинах, городов асуров.
И всем сразу стало не до смеха. Став перевёртышем, безумец преобразился, получив немыслимую, для мира, уже основательно подзабывшего о магии, мощь.
Его попытались уничтожить, но посланный предстоящим отряд вершителей сгорел, даже толком не увидев своего противника. Посланную местным герцогом армию постигла такая же участь. Но на этом беды страны не закончились.
На восточных границах империи всколыхнулась степь. Кочевники и раньше постоянно вторгались в страну, но делали это небольшими отрядами и дальше приграничных крепостей обычно не заходили. Степняки были слишком свободолюбивы, чтобы признать чью-то власть над собой. Поэтому провозглашение великим иргызом Тукая и вторжение, под его командованием, в страну, огромной орды, стало для имперцев полной неожиданностью. Ещё большей неожиданностью стало присоединение кочевников к армии перевёртыша и провозглашение целью своего вторжения возвращение Лишнего. Царствовавший в то время император Эйрих Злосчастный собрал огромную армию, помиловав, для этого, даже каторжников и приговорённых к смертной казни татей и, самолично возглавив её, двинулся навстречу перевёртышу.
В битве у выжженного озера, Эйрих почти победил, задавив противника числом, но в дело вступил Янхель. Использованное им заклинание было страшно. Горела вокруг земля; горела вода, в, находившемся неподалёку, озере; горел сам воздух, с громким треском выплёвывая во все стороны огненные смерчи. В этом огненном аду, из имперцев, не выжил никто. Даже армия перевёртыша сократилась почти наполовину, попав под краешек заклинания. Страну охватила паника. Из Хураки, во все стороны, хлынули потоки беженцев, по столице, в отчаянии, метался новый император, безуспешно пытавшийся собрать хоть какой-то отряд для защиты города. К перевёртышу потянулась череда посольств от испуганных королей и князей, с признанием его власти над собой. Казалось падение империи неминуемо. Вот только перевёртыш к Хураки не пошёл. Ему не было дела, ни до империи, ни до столицы, ни до покинутого всеми императора. Он искал что-то другое. Искал и никак не мог найти. Армия адепта Лишнего, беспорядочно бродила по опустевшим королевствам, шарахаясь из стороны в сторону и, казалось, этому походу не будет конца.