Бохан осклабился.
— Так ведь смешно получилось, согласись.
— Просто замечательно, как смешно, — не стал спорить Мэт. — Я тут, понимаете ли, пытаюсь спасти королевство, а он наводит на мой след погоню и думает, что это жуть как весело!
— Ну да, но только ведь потом я тебя все-таки спас! — обиженно вскричал бохан.
— Знаешь, я начинаю догадываться, почему в том семействе, которое ты опекал до знакомства со мной, все поумирали от нервного истощения, — проворчал Мэт. — Ну ладно, так и быть: на этот раз я тебя благодарю.
— На этот так на этот, — миролюбиво согласился бохан. Мэт хотел было пригрозить проказливому духу, но передумал и нахмурился.
— Скажи на милость, а почему же ты не применил свою магию на всю катушку тогда, когда я напустил на тебя полчища клопов?
— Ну, подумаешь, покусали маленько, — махнул рукой бохан. — Ничего страшного.
— Ну ладно, — буркнул Мэт. — Мы направляемся в Ирландию. В Эрин то бишь. Придется тебе отвязаться от моего приемного кузена Долана и оставить его здесь.
Бохан озадаченно нахмурился.
— Удочки сматываете, стало быть?
— В некотором роде, — кивнул Мэт. — Собственно говоря, скорее наоборот, поскольку нам предстоит добираться дотуда по морю.
— По морю?! Это где жутко много соленой воды? Так нечестно!
У Мэта стало немного легче на душе.
— Ну, ты сильно-то не переживай, дружище. До побережья еще миль пятьдесят, не меньше.
— Ну, учти, маг: я буду бушевать всю дорогу!
— Послушай, так прощаться неприлично! — укорил бохана Мэт, окрыленный перспективой скорой разлуки с боханом.
Бохи прищурился.
— Ладно, бушевать не буду, но легкой жизни не жди, — пообещал он Мэту.
Однако ничего страшного не произошло. Поздно ночью, ближе к концу своего дозора, Мэт расслышал вдалеке звук, который поначалу принял за раскат грома, но затем различил крики людей и ржание лошадей. Это показалось Мэту весьма любопытным, поскольку звуки доносились со стороны монастыря и при этом мало-помалу от монастыря удалялись. Он решил, что это — не его дело, дождался, когда звуки утихнут вдали, после чего разбудил сержанта Брока, а сам улегся спать. Последнее, о чем подумал Мэт прежде, чем уснуть, было вот что: «Хоть бы Долану хватило ума не выходить за ворота».
Миновало два не отмеченных ничем примечательным дня, и вот вечером, когда спутники остановились на ночевку на небольшой поляне, из леса послышались крики, сопровождаемые наглым хохотом.
— Он вернулся! — вскричал Мэт и вскочил на ноги. Сердце у него ушло в пятки. — А я-то думал, что мы избавились от этого бохана!
Сэр Оризан и Брок тоже вскочили и обернулись на звук, и вскоре из-за деревьев выбежала юная девушка. Платье ее было разорвано и испачкано, и она все время оглядывалась на того, от кого убегала. Устремив взгляд вперед, в следующее мгновение она налетела на сэра Оризана. Тот, не задумываясь, обнял ее, а когда разглядел, раскрыл рот для того, чтобы крикнуть, да так не крикнул, а девушка, не веря своим глазам, не мигая, смотрела на него.
— Моя принцесса! — обрел-таки дар речи рыцарь.
В это мгновение из леса выехала погоня.
Сэр Оризан отстранил принцессу и обнажил меч, готовясь к бою. По обе стороны от него встали Брок и Мэт с оружием наготове. Девушка спряталась за их спинами.
Всадники от неожиданности придержали коней. Как и прежде, отряд преследователей состоял из шести воинов и жуткой ищейки, но они никак не ожидали, что впереди их ожидают трое мужчин, вооруженных мечами.
— Да, ребята, пожалуй, теперь, дело осложнилось, — посочувствовал им Мэт. — Так что лучше проваливайте подобру-поздорову.
— Нас шестеро, и к тому же мы верхом, — оскалился в усмешке командир. — А ну, взять его. Красотка!
Кличка для собаки была избрана на редкость неудачно более уродливой зверюги Мэт в жизни не видывал. Однако, повинуясь команде, псина бросилась на него, целясь зубищами в горло. Что еще оставалось Мэту. Он размахнулся мечом и отпрыгнут в сторону.
Шестеро всадников тем временем обрушились на рыцаря и сержанта. Те встали спиной к спине и принялись яростно отбиваться. Вскоре, двое солдат вскрикнули и упали с лошадей на землю.
Девушка подбежала к одному из раненых, выхватила меч из его ослабевших рук и отбежала назад, закрывшись мечом.
От меткого удара Мэта колдовская собака упала и теперь корчилась в предсмертных судорогах. Оставшиеся в седлах солдаты взревели от злости и предприняли новую атаку. Но вдруг от умирающего пса отделился его призрачный двойник, полыхающий оранжевым пламенем, и бросился на Мэта, злобно скалясь. Мэт, никак не ожидавший такого оборота дел, отступил, а затем, кромсая привидение мечом, принялся приговаривать:
Призрак собаки взвыл в агонии, а в следующий миг руку Мэта, сжимавшую меч, словно током ударило, но он устоял и меч удержал.
Наколотый на меч Мэта, огненный призрак постепенно растаял, исчез, утих его жуткий вой. Один из солдат заметил это, вытаращил глаза и вскричал:
— Он одолел это бесовское отродье!
Остальные воины обернулись и успели увидеть последние мгновения существования огненного призрака. Брок и Оризан воспользовались тем, что солдаты отвлеклись, и на славу поработали мечами. Двое солдат, которым острия мечей угодили под нагрудники, вскричали от боли, а на третьего бросилась Розамунда и нанесла ему весьма ощутимый удар. Тот вскрикнул и замахнулся на девушку, но та отпрыгнула назад так, что он не мог дотянуться до нее мечом. Раненый солдат развернул лошадь и направил ее следом за товарищами, которые уже торопили коней к лесу. Ранены они были не на шутку. Двое держали поводья одной рукой, а другой зажимали кровоточащие раны. По траве тянулся кровавый след.
— Придется поискать другое место для ночевки, — заключил Мэт. — Иначе они вернутся по этому кровавому следу.
— Сэр Оризан! — воскликнула девушка и, рыдая, бросилась в объятия рыцаря.
— Не надо плакать, моя принцесса, теперь вы спасены, — уговаривал ее рыцарь — совсем как маленькую девочку, какой она была, когда он привез ее в Бретанглию. Он гладил ее по голове и бормотал ласковые слова.
Сержант Брок смотрел на принцессу так, словно не верил собственным глазам.
— Так ведь... она же... исчезла!
— Да. Но ведь никто же не говорил, что она умерла, — резонно заметил Мэт и принялся осматривать меч, которым заколол пса-призрака. Меч выглядел вполне нормально, вот только ближе к острию сталь приобрела синеватый оттенок, какой появился, если бы меч продержали с полминуты над жарким пламенем.
— Но ее наверняка похитили!
— Вероятно, она сама себя похитила, — сделал вывод Мэт и убрал меч в ножны.
— Но как? — ошарашенно вопросил сержант.
— Впечатление такое, что юной леди известно кое-что о волшебстве, — высказал предположение Мэт, — иначе почему бы по ее следам была пущена совершенно особая собака?
Брок устремил на принцессу такой взгляд, словно видел ее впервые.
А Розамунда отдышалась, перестала рыдать и уставилась на кровь, окрасившую плечо сэра Оризана.