— Ну забыл. Извини.
— Ш-ш-с-с! — возмущенно насупилась нурра, видимо, припомнив, что случилось в прошлый раз, когда я рискнул уйти без нее. Потом посопела-посопела. Вскарабкалась мне на плечо и с сердитым видом протянула сверху крошечный шарик фэйтала. Мол, на. Ты, хоть и гад, но все-таки хозяин, который даже не вспомнил сегодня про ужин.
Мужик тем временем вышел из Старого города и направился во вполне себе приличный квартал, где проживали очень даже обеспеченные люди. Там, подойдя к одному из домов на улице Песков, он совершенно спокойно открыл ключом дверь. Зашел внутрь. По-хозяйски разулся и разделся, после чего наскоро умылся и лег спать. Как самый обычный, небедный и вполне себе преуспевающий джентльмен, в котором никто не заподозрил бы наемного убийцу.
— Так вот как живут мастера-хасаи… — тихо присвистнул я, обойдя дом по кругу и убедившись, что мужик живет один. Затем не погнушался забраться на второй этаж, посетовав, что не подумал ослабить швы на штанах для обрадовавшегося свободе Изи. Но это было не к спеху. Гораздо больше меня интересовала личность следившего за мной человека. И я даже несколько разочаровался, когда заглянул в спальню и, высунув нос с изнанки, увидел его лицо.
Мужик как мужик. Лет сорок. Ну, может быть, сорок с небольшим. Самое обычное, ничем не примечательное лицо. Легкая небритость на подбородке. Хорошо развитая фигура. Спокойная аура не мага, в которой не было совершенно ничего необычного…
Да. Совсем забыл: я же теперь умел видеть не только магию, но и ауры. То самое пресловутое «магическое» зрение и одна из врожденных особенностей магов, для активации которой нужно было лишь особым образом расфокусировать зрение. Чем-то этот спектр был похож на сумеречный, но все же имелись и отличия. В частности, при использовании способностей Таора исчезал вездесущий и уже ставший привычным серо-зеленый фон. Из-за чего заметно менялось восприятие мира, зато появлялась возможность видеть то, что было мне недоступно раньше.
Так вот, об аурах…
Как оказалось, ауры у разных людей существенно отличались. Причем как по ширине, так и по цветовой гамме. Скажем, у магов аура была широкой, яркой, простиралась на несколько шагов во все стороны и полыхала издалека, словно факел. По отдельным ее «лизунам» можно было сориентироваться в плане магического дара и загодя сообразить, кто перед тобой: стихийник, бытовик, универсал или целитель.
У простых людей аура оказалась гораздо скромнее и не такой цветастой. Но при этом, независимо от наличия или отсутствия магического дара, у одного и того же человека в течение суток она могла выглядеть совершенно по-разному.
Вот, например, мужик, за которым я сегодня шел, пока был сосредоточен и напряжен, и ауру имел такую же — плотную, насыщенную, свернувшуюся вокруг него, словно готовая к удару змея. А сейчас, когда он пришел домой и расслабился, аура тоже размякла, расползлась в стороны и явно посветлела.
Зерна я, конечно же, не увидел — для артефактора это умение недоступно. Но даже так, не зная, что за человек перед тобой, аура позволяла составить о нем некоторое впечатление.
В частности, все тот же хасаи, на которого я сейчас смотрел, выглядел физически крепким и абсолютно здоровым мужиком. Алых следов, свидетельствующих о недавно испытанном гневе, ярости или раздражении, в его ауре не было. Наоборот, в ней преобладали спокойные синие, зеленые тона. Но это, наверное, и правильно. Он ведь не испытывал ко мне неприязни. Ничего, как говорится, личного. Просто заказ.
Вот спрашивается, и чего ему не работалось охранником в порту? В городской страже? Или еще в каком-нибудь приличном месте? Хотя, может, я ошибся, и на самом деле он ничего плохого не замышлял, а мне это просто померещилось?
Но потом я заметил изящную татуировку в виде черной змеи, обвивающей левое запястье мужика и кусающей основание его большого пальца, и вздохнул.
«Ули, пусть Первый и Седьмой останутся и проследят за этим человеком, кем бы он ни был. После рассвета их сменят Второй и Восьмой. Рина через четыре — Пятый и Шестой… я хочу знать все его контакты; куда он ходит, с кем встречается… все, что вы сможете нарыть».
От улишша пришла волна тепла и спокойной уверенности, говорящая, что звери все поняли и не подведут. Только после этого я спрыгнул на землю и отправился в обратный путь.
Остаток ночи, как ни странно, прошел спокойно. Меня никто не разбудил спозаранку, не проорал ничего неприличного под окнами, не завизжал, не разбил во дворе бутылку. И даже не напомнил, что пора бы, собственно, уже и позавтракать. Одна Пакость, стоило мне открыть глаза, широко зевнула с соседней подушки и, показав острые клычки, снова задремала.