- Скорее, - уже сам подгоняю друга.
Вижу наш дом! Цел! А вдалеке, в конце улицы, где сосредоточие Тьмы, мелькнула за угол фигура в черном плаще. Даже издали, со спины, я узнал зализанные назад волосы, мощную фигуру, привкус Тьмы.
- Ислана! - Борм рванул в дом.
Разрываюсь между двумя желаниями. Ислана важнее. Лишь бы жива! Если нет, не прощу ублюдка! Тоже забегаю внутрь.
- Живая, - падаю назад, облокачиваюсь спиной на стену.
А впереди, на кухне, Ислана ошарашенно гладит шлем Борма, что рухнул перед ней на колени, обнял ноги, молча пытается отдышаться.
На столе две чашки, тарелка с половинкой шикарного, большого торта. Шоколадного.
- Ислана! - поспела Дагира. - Ты в порядке?!
- Да, - кивает Кузнец. - Все хорошо.
- Мне показалось, видел Шаграма в конце улицы, - убираю Меч Небес в ножны, сразу темно стало.
- Он был тут, - как молотом по голове новость Исланы. - Мне ничего не угрожало, Шаграм пообещал, что наш дом никто не тронет. Мы попили чаю, он тортик принес. Сказал, сам испек. Такие сейчас в магазине не купишь.
В голове с хрустом пытается сложиться пазл. Шаграм не убил, не спалил дом дотла, не напал на меня, еще много разных "не". Хотя ушел, наверняка почуяв меня. Чаю попил, тортик принес. А торт не иллюзорный, коготь перчатки зацепил шоколадную глазурь, поднес ко рту. Лизнул, обычный шоколад, никакого яда.
- Тортик... - выдавил слово из горла, злость вспыхивает не хуже города. - Сука! Он что, троллит меня?! Какой в жопу тортик?! Зачем он приходил?
- Просто поболтать, о старых временах, когда я с Бормом у него жили, - Ислана пытается расцепить руки Борма. - Да живая я, отпусти уже! По лбу дам!
- Город горит, а Шаграм зашел просто поболтать? - картина в голове никак не желает сложиться.
- Даже про тебя ничего не спросил, - кивает Кузнец. - Ах да, у него довольно высокий уровень. Шестьдесят второй.
- Это невозможно, - качаю головой. - Если только... Черт! Темные таки нашли лазейку дальше! Дерьмо!
- Я ничего не понимаю, - потерянно улыбается Ислана. - Что происходит?
- Подстава происходит, - сдуваю с носа сбившуюся прядь волос. - Единственная улица, где ничего не тронуто - наша. Какие мысли будут у народа, нагадать не трудно. Ладно, плевать! Собирайте вещи, скоро остальные подойдут.
- Что? Куда?! - Ислана устала мягко увещевать Борма, треснула кулаком по шлему. - Я в Катакомбах жить не согласная!
- В крепость Бриг, - очухался Рыцарь, расцепил стальную хватку. - Не бойся, там спокойно будет.
Как же круто меняется жизнь сейчас, мысль мелькнула, зацепила спокойные воспоминания прошлого. Раньше жил не тужил, пахал себе сварщиком на заводе да горя не знал. А, ну его в жопу, такие мысли! Только тоску навевают.
Зато забыл, когда последний раз было скучно. Такая жизнь тоже не плоха. Исчезнет Черная Пирамида, Дагира вылечится, заживем нормально, как люди, а не машины для убийства монстров. Пошлем подальше всех, построим домик. Точно, как-то мечтал о домике у моря! Чтобы еще в два этажа, и пляж рядом, песочек белый...
- Леон! Леон! - тычок Дагиры приводит в чувство. - Чего так на меня смотришь? Аж страшно стало.
- Да так, - улыбнулся девушке, обнял, шепнул на ушко: - Просто понял, как тебя люблю.
Кончики пальцев скользят по шее, проводят по татуировке, повторяя контуры цифр. Дагира воровато огляделась, никто ли не смотрит? Ислане с Бормом не до нас, переругиваются, выкидывая из шкафов кастрюли, решают что взять. Дагира прикрыла глаза, чмокнула в губы, жаркий шепот в ответ:
- Я все понимаю, но может, не сейчас? Там город горит. Хотя...
Интересно, это она озабоченная, или просто я без Похоти страсть потерял?
- Уймись, тигрица, - легкий щипок за попу.
- Эй! - прилетает кулаком по плечу. - Больно же.
Слышу топот за дверью, успеваю отпустить девушку до того, как внутрь врывается Изгал, за ним остальные.
- Хей, Ислана! Живая еще?
- Да в порядке я, - устало вздыхает Кузнец.
- Жаль, жаль, - притворно обиделся парень. - А я уже на жестокую месть настроился.
- Щас за такие шутки сам дуба дашь, - грозит пудовым кулаком Борм. - Как сами?
- Мы в норме, - Димид рухнул в кресло. - А городу капец. Темные отступают, сейчас мясорубка на окраинах. Там народ с осады Бриг возвращается.
Лугос огладил дверной косяк, сказал: