Арута тяжело дышал, одежда его под кирасой пропиталась потом. Он приказал принести воды, и пришел носильщик с ведром. Арута попил, как и остальные, повернулся и стал наблюдать за войском цурани.
Они снова стояли как раз за пределом досягаемости катапульт, и количество факелов, казалось, нисколько не уменьшилось.
- Принц Арута, - раздался сзади голос. Он развернулся. Перед ним стоял Мастер Конюший Алгон. - Я только что услышал о ране Фэннона.
- Как он? - спросил Арута.
- Пока не ясно, он на грани. Рана серьезная, но еще не смертельная. Талли думает, что если он проживет еще день, то он выздоровеет. Но он не сможет командовать несколько недель, а может, и больше.
Арута понял, что Алгон ждал от него решения. Принц был рыцарем-капитаном королевской армии и, в отсутствие Фэннона, командиром гарнизона. Но также он был неиспытанным в деле и мог передать командование Мастеру Конюшему. Арута огляделся.
- Где Гардан?
- Здесь, ваше высочество, - донесся крик со стены неподалеку. Арута удивился внешнему виду сержанта. Его темная кожа была почти серой от пыли, которая приклеивалась к ней и прочно держалась блестящим потом. Его туника и воинский плащ были пропитаны кровью, которая также покрывала его руки до локтей.
Арута посмотрел на собственные руки и увидел, что они точно такие же.
- Еще воды! - прокричал он и сказал Алгону:
- Гардан будет моим первым помощником. Если что-то случится со мной, он становится командиром гарнизона. Гардан - действующий Мастер Мечей.
Алгон поколебался, как будто собирался что-то сказать, потом на его лице выступило облегчение.
- Да, ваше высочество. Приказания?
Арута снова посмотрел на линии цурани, потом на восток. Уже появлялся первый свет зари, и солнце должно было подняться из-за гор меньше чем через два часа. Некоторое время он, казалось, взвешивал что-то в уме, смывая кровь с рук и лица. Наконец он сказал:
- Приведите Лонгбоу.
Егеря позвали, и через несколько минут он явился, а за ним широко ухмыляющийся Амос Траск.
- Будь я проклят, но они умеют драться, - сказал моряк.
Арута не обратил внимания на это замечание.
- Мне совершенно ясно, что они намереваются поддерживать постоянное давление на нас. С таким малым уважением к собственным жизням, как они показывают, они могут измотать нас за две-три недели. Это единственное, на что мы не рассчитывали: на желание их людей идти на верную смерть. Я хочу, чтобы с северной, южной и восточной стен сняли всех людей. Оставьте только для того, чтобы наблюдать и сдерживать атаку, пока не прибудет подкрепление. Приведите людей с других стен сюда, а тем, кто здесь, прикажите уйти. Я хочу, чтобы остаток дня посты сменяли друг друга каждые шесть часов. Мартин, были ли какие-то еще сообщения о миграции Темных Братьев?
Длинный Лук пожал плечами.
- Мы были немножко заняты, ваше высочество. Все мои люди были в северных лесах последние недели.
- Ты не мог бы незаметно вывести несколько следопытов через стены, прежде чем рассветет?
Длинный Лук задумался.
- Если они выйдут тотчас же и если цурани не слишком сильно наблюдают за востоком, то да.
- Сделай так. Темные Братья не так глупы, чтобы атаковать это войско, но если бы ты смог найти несколько отрядов такого же размера, как ты выследил три дня назад, и повторить твою ловушку...
Мартин ухмыльнулся.
- Я сам поведу их. Нам лучше идти сейчас, пока не стало намного светлее, - Арута отпустил его, и Мартин сбежал вниз по ступеням.
- Гаррет! - прокричал он. - Пойдем, парень. Мы уходим немного повеселиться.
Стоящие на стене услышали стон. Мартин собирал своих следопытов.
- Я хочу, чтобы в Карс и Тулан были отправлены послания, сказал Арута Гардану. - Используйте для каждого пять голубей. Прикажите баронам Беллами и Толберту снять всех людей со своих гарнизонов и кораблями отправить их всех в Крайди немедленно.
- Ваше высочество, - сказал Гардан, - тогда те крепости будут почти что беззащитными.
- Если Темное Братство движется к северным землям, - присоединился Алгон, - то у цурани будет на следующий год открытая дорога к южным замкам.
- Это в том случае если Темные Братья движутся всей массой, чего не может быть, и если цурани узнают, что они покинули Зеленое Сердце, чего тоже не может быть, - сказал Арута. - Меня заботит вот эта известная нам угроза, а не возможная на следующий год. Если они будут держать постоянное давление на нас, как долго мы сможем выдержать?
Две-три недели, может, месяц. Не дольше, - сказал Гардан.
Арута еще раз внимательно посмотрел на лагерь цурани.
- Они нагло выставили свои палатки на границе города. Они ходят по нашим лесам и несомненно строят лестницы и осадные машины. Они знают, что мы не можем сделать вылазку во всей силе. Но когда восемнадцать сотен солдат из южных замков атакуют их с прибрежной дороги, а гарнизон выйдет из замка, им придется отступить в их восточные анклавы. Мы можем их все время изматывать кавалерией и не давать им перегруппироваться. Тогда мы можем вернуть те войска в южные замки, и они будут готовы к атакам цурани на Карс и Тулан следующей весной.
- Достаточно смелый план, ваше высочество, - он отдал честь и ушел со стены, Алгон за ним.
- Ваши командиры - осторожные люди, ваше высочество, - сказал Амос Траск.
- Ты согласен с моим планом? - спросил Арута.
- Если падет Крайди, то какая разница, падет ли Карс или Тулан? Если не в этом году, то в следующем точно. Это также может произойти и в одном бою, как и двух или трех. Как сказал сержант, это смелый план. И все же, корабль никогда не брался без того, чтобы достаточно близко подойти к борту. У вас задатки прекрасного корсара, если вы когда-нибудь устанете быть принцем, ваше высочество.
Арута взглянул на Амоса Траска со скептической улыбкой.
- Корсар, да? Ты, вроде, заявлял, что ты честный торговец.
Амос, казалось, немного встревожился. Потом он громко расхохотался.
- Я только сказал, что у меня был груз, который я вез в Крайди. Я никогда не говорил, как я его достал.
- Ладно, у нас сейчас нет времени, чтобы обсуждать твое пиратское прошлое.
Амос был уязвлен.
- Я не пират, сир. На "Сидонии" было каперское свидетельство Великой Кеши, выданное губернатором Дурбина.
Арута рассмеялся.
- Конечно! И каждый знает, что нет более прекрасных, более законопослушных людей в открытом море, чем капитаны дурбинского побережья.