— ???
— Сами подумайте. С точки зрения государства "самое главное — не сдать Ленинград". Попутное превращение миллионов чудом выживших рядовых "блокадников" в людоедов — досадная мелочь. Как-нибудь само рассосется… Понятно, что терпеть после войны во втором по значению городе страны кубло выродков — власти не собирались. Административно "замели мусор под ковер". Рассовали бывших ленинградцев по просторам необъятной Родины и запретили даже упоминать о проблеме. Война окончена, забудьте! Людоеды, если совсем начистоту — это "идеальные подданные". На каждого собран "материал" и в любой момент — есть за что прислонить к стенке. Или, после огласки — отдать на расправу толпе. Бедняги теперь на государство, вместо бога — молиться обязаны. О лишнем помалкивая. Или, на каждом углу славя доброту начальства. На более-менее долговременные последствия — руководству СССР тогда было наплевать. В начале 90-х годов — оно икнулось.
— ???
— В случае открытого нарушения "базовых табу", — подключилась Ленка, — рассосаться проблема не может. Возникает моральный гнойник. Зараза начинает распространяться… Сначала, через разговорчики о "городе особой судьбы" (в чем его "особость" — посторонним знать незачем, хи-хи). А через полвека — "внутренне свободные" (от всех человеческих запретов) носители "новой морали" дали обычным советским гражданам просраться, затеяв Перестройку. Не забывайте, откуда выскочили на наши головы всякие Собчаки и Чубайсы… Распахнуть "окно Овертона" — достаточно легко. Захлопнуть его обратно — невозможно.
— Вы говорили о двух частях "пароля-пропуска"…
— Могу пояснить подробно… — филологиня сегодня в ударе, жаль, что все её находки долбят по моей голове (и репутации), как весенние сосульки с крыши, — Проблема в "форме допуска". Публичное обсуждение возможности людоедства признак открытого доступа к древнему запретному ужасу. Всегда найдутся креативные персонажи, которые из всего сказанного поймут только одно — "и так тоже можно". Поэтому, во всех устойчивых культурах — тема людоедства табуирована. Даже сами людоеды (!) выражаются "обидняками". То у них — "лошатина", то — "мерзлятина", то — "длинная свинья". Но, для профилактики людоедства — надо опираться на что-то весомое. Исторически установлено, что признаки латентной склонности к людоедству — садизм и предательство. То есть, отношение к другим людям, как в вещам и расходному ресурсу. Связь прямая. Мы не знаем, как повел бы себя в конце 1941 года некий Даниил Хармс (НКВД распорядилось его судьбой раньше). Зато мы знаем, как повели себя лица, которые на разного рода литературных посиделках, этому "психу со справкой", восторженно внимали. Логично?
— Вроде бы… — когда же она заткнется?
— Понятно, что Хармс был тунеядец, дурак и болтун. Понятно, что он нес политически опасный вздор в компаниях, где "сукачом" мог оказаться практически любой. Непонятно, как он вообще дожил до своих лет и сохранил "ленинградскую прописку" (!) при подобных закидонах? А всё просто. В рамках "государственной логики" — он был "своим"! Поскольку, логика людоеда и логика государства — совпадают! По ним обеим, люди это "мясо". Не имеющее ни прав, ни личности, ни самоценности… На бытовом уровне, государство такие настроения даже поощряяет. Там где оголдело дерутся "за жратву", должности или баб — лояльность к вышестоящим властям надежно гарантирована. Ни стыда, ни совести у подобных персонажей априори нет… Как удачно выразился Шварц — "это совершенно надежные людоеды".
Ахинеев — закашлялся, Соколов — сдавленно крякнул, Плотников с Львом Абрамовичем — притихли. Хотя светится лишь заиндивелое пятно потолка над фонарем, впечатление, будто я оказалась под лучем зенитного прожектора. Мечта — сбылась. Филологиня захлопнула варежку. Легче — не стало…
— Галина… — тон у каудильо прямо таки бархатный, а жест — папин, словно собрался погладить меня рукой по головке, — Вы ведь не из "понаехавших", а настоящая "коренная ленинградка"?
— В пятом поколении! С самой "до революции", — для чего это ему вдруг понадобилось?
— Хм-м-м… Я давно хотел спросить и всё не решался — как же вы там вообще живете?
— Мы там не живем. Мы — вымираем! — грубо, зато правда. Кушайте, ваше степенство…
— ???
— Послевоенный Ленинград, как и постперестроечный Санкт-Петербург, десятки лет — демографическая "черная дыра". Коэффициент естественного воспроизводства населения меньше единицы. Этот город — весь залит человеческой кровью… и проклят на веки веков… Но я всё равно его люблю.