Выбрать главу

И тут случилось невероятное — голова заткнулась и с интересом поглядела мне в глаза.

Холодный, рыбий взгляд немигающих белесых глаз заставил меня содрогнуться, но я приказала себе стоять и встретить смерть лицом к лицу.

— Какой будет гусь? Мне живой нужен, — высказался страшный рот и чудовище замерло, ожидая ответа.

— Будет тебе живой, — кое-как совладав с собственным голосом и уже прикидывая, как бы у соседа Васильича украсть гуся, дабы выкупить собственную шкуру, гавкнула я и замахала руками, — а сейчас пошел, пошел отсюда, нечего мне клиентов распугивать, завтра приходи.

Как ни странно, жуткий гость удалился, не забыв прикрыть дверь согласно нацарапанному объявлению.

До утра меня трясло, не помог даже глоток конька из стоявшей в подсобке специальной антистрессовой бутылки. Запоздало вспоминались молитвы, какие-то обрывки рассказов о призраках и старый фильм, в котором главный герой мужественно сражался с распустившимся у него в магазине дьявольским цветком-монстром. Но дальше ночь пошла как обычно — остановилось несколько фур, водители которых хотели прикупить поесть и немного пива, да заехал таксист, в салоне которого обнаружилась целая компания пьяненьких мужичков, жаждущих продолжить веселье.

В девять утра, как по расписанию, прибыл хозяин магазина, толстый дядька с намечающейся лысиной и масляным взглядом. У нас с ним уговор — он днем торгует, а я — ночью.

— Ну как, Лидочка, наторговала что? — с порога спросил он и отправился снимать кассу, — а что это у тебя так грязно?

Я поглядела на пол — батюшки святы! Весь пол от входа до прилавка покрывал слой жирной серой грязи.

— А это пьяного тащили, уж он орал! В грязи весь был, я убрать не успела! — лихо соврала я и помчалась домой, покуда не упустила единственный ходящий тут по утрам старенький «пазик».

Кемарнув пару часов, я кое-как продрала глаза и стала думать, что делать дальше.

Уйти с работы? Ох, думаю, не поможет, то, что эта тварь — не человек, и так ясно, захочет — где угодно найдет, тем более что от моего дома до магазина всего лишь полчаса езды или два часа пешком.

Уехать подальше? На какие, спрашивается, шиши? Да и кому я где нужна, колода старая?

Приняв единственное правильное, но непростое для меня решение (в жизни чужого не брала!), я вооружилась мешком и потопала на задний двор, где мой участок граничил с двором Васильича, у которого водились гуси. Сама-то я этой птицы не держала, корова только, да козы, да кур десяток… Пришла, доску от забора в сторону отодвинула — гвоздей-то в этом гнилом заборе лет десять уже как не было — мешок приготовила…

— Тега-тега-тега! — шепотом позвала я, — тега-тега-тега!

Любопытный гусак был пойман минут через двадцать.

Трясясь в раздолбанном автобусе, я боялась только одного — что кто-то из сельчан тоже потащится непонятно зачем в город и мой гогочущий и шевелящийся мешок привлечет ненужное внимание. Но мне повезло, я оказалась единственным пассажиром, как, впрочем, и всегда в этот час, а водитель, древний седой дедок, на пассажиров своих внимания не обращал, полагая, что такая шушера, как люди, не стоят его высочайшего внимания.

Запихнув гуся в подсобку и прочитав кое-как по памяти «Отче наш», я принялась ждать.

И точно, как полночь пробило — пришел.

— А ну, — заорала я на него, как только дверь открылась — ноги вытирай, ходют тут, мой за вами потом!

Звук собственного голоса придавал мне сил и уверенности.

Чудовище поерзало по тряпке и мне подумалось, что надо бы тряпку побольше постелить, ему же неудобно.

Подивившись своим мыслям, я, стараясь не глядеть на страшную голову, сказала:

— Тут стоять, товар не трогать, готовь свой рубль, гуся сейчас принесу.

Мысленно попросив прощения у несчастной птицы, отдаваемой для неведомых целей уроду, я положила мешок на прилавок.

— Вот рубль серебряный! — с этими словами ко мне протянулась когтистая рука с зажатой в ней большой монетой с двуглавым орлом.

«Вот же, — пронеслось у меня в голове, — а монетка-то, поди, старинная, больших денег стоит».

Длинный был уже в дверях, когда я, набравшись смелости, крикнула ему вслед:

— Спасибо за покупку, приходите к нам еще! И друзей приводите!

Он обернулся, булькнул:

— Приведу.

День я провозилась со скотиной, после спала, а на следующую ночь — снова здорово!

Вваливается ко мне мохнатый такой, ни глаз не видно, ни рта, шамкает:

— Хозяйка, у тебя, говорят, все есть? Мне мышь надобно, мышь!