– Как обычно. – ответила девочка. Она ещё раз взглянула на двери школы и глазами будто проговорила: "До встречи."
Миссис Свифт сегодня ехала другим маршрутом. Вместо того, чтобы повернуть направо от школы и двинуться по главной дороге, она поехала прямо вдоль Мелборн стрит.
Погода в Лондоне начинала портиться, она медленно и витиевато скользила по надлежащему ей пути перемен: поначалу тучи, вестники непогоды, выстроившись в свой серый ряд, виднелись вдали. Вскоре они уже висели над головами прохожих, скрыв за своей темной мантией яркое солнце. Но что-то подсказывало Элизабет, что дождь начнется не скоро. От отца ей передалась способность тонкого чутья к природе, девочка точно знала, что в планах природы начать дождь было не раньше, чем часы покажут пять вечера.
Серый, как сегодняшнее небо, автомобиль двигался все дальше по дороге, которая постепенно становилась грунтовой. Здесь начиналась та самая завораживающая своими элегантными особняками и прекрасными видами часть графства Суррей. В этом удивительном месте расположился старый особняк Эдгара Свифта, который тот завещал его после смерти своей дочери Мадлен Свифт. Дедушка Элизабет умер недавно. Но на его счету удивительные истории и самые лучшие рассказы, которые он посвятил своей внучке Элизабет. Дедушка всем сердцем любил свою семью. Работал он директором в крупной компании по изготовлению мебели "Лондон Фурнитур", теперь его место заняла, как вы, наверное, догадались, миссис Свифт.
Мадлен Свифт часто допоздна задерживалась в городе и нередко приезжала глубокой ночью. Элизабет была уверена, что завтра так и будет: мама с раннего утра, оставив завтрак с запиской на столе, уедет в Лондон и пробудет там до самого вечера. Быть совершенно одной Элиз успела привыкнуть, ведь у нее почти не было друзей… Почти…
Стрелки часов показывали 15:20, когда машина Свифтов въезжала в открытую девочкой калитку и парковалась в большом гараже. Встречать Элизабет тут же побежал годовалый щенок Веймарской легавой. Стоило ей выйти из машины, как Рокфор (так назвали пса) сразу же бросался девочке под ноги и сбивал её с дороги, один раз Элизабет чуть не выронила пакет с продуктами!
Чтобы вы хоть немного понимали, как устроена территория возле дома Элизабет, я, пожалуй, потрачу на это один абзац.
Большой особняк с красивой коричневой черепицей и крепкими каменными стенами расположился в самом конце двора, чтобы добраться до него следовало лишь повернуть направо и проехать немного вниз, там открывался красивый вид на Mirror forest (так привыкли его называть местные) а назвали они его в честь кристально чистых ручьев, пронизывающих весь лес, как извилины на коре самого старого дуба. После достаточно крутого спуска вниз, появляется ещё одна дорога, местными жителями кое-как забросанная щебнем. Вот в конце этой дороги и живут Свифты, их дом будто граница между дорогой и зеркальным лесом. Внутри участка все гораздо проще: низменная площадь, расположившаяся у входа, была вырыта и забетонирована специально под парковочное место и гараж, в котором хранились всяческие инструменты. Большая каменная лестница вела к пышному саду с ровно подстриженным газоном и фонтаном в центре. Тропинка, сделанная из серых каменных плит вела через весь газон к дому. Сама лужайка была окружена высоким забором, который был оплетен виноградом. По правую сторону от фонтана, если немного пройти по газону, был ещё один ход, он вел в теплицу, затем оканчивался огородом, где ранней осенью поспевали самые, что ни на есть, оранжевые гиганты – сладкие тыквы, которые миссис Свифт садит каждый год. В саду стояло много горшков с цветами, которые ещё не успели в полной мере расцвести. Дом находился на небольшой возвышенности, но благодаря высоким деревьям, так хорошо задерживающим сильные порывы ветра, на участке, обычно, было спокойно.
Вечерело. Как и намекало небо, пошел дождь. Элизабет и миссис Свифт сидели на кухне, которая занимала большую часть первого этажа. Капли дождя мягко стучали по окнам. Мама Элиз готовила ужин – овощное рагу и запечённую индейку в гранатовым соусе.
– Я почти дорисовала. – сказала девочка, уставившись в окно. – Мне осталось чуть-чуть, портрет нашей семьи вскоре будет висеть в холле… Правда, только… Живой семьи…
Миссис Свифт сделала глубокий вдох. Мама девочки не любила вспоминать смерть мужа и отца, она всегда старалась сдерживать слезы, когда речь заходила о покойных родственниках. Бывало, миссис Свифт целую ночь рыдала в подушку и совсем не могла заснуть.
– Это радует. – сказала она, не отвлекаясь от рагу. – Мне очень понравился рисунок, который ты мне подарила.