Имоджин оглянулась и увидела поравнявшийся с ними фургон для перевозки лошадей.
– Анна, поднажми! А то нас сейчас обгонит пара лошадей!
Анна машинально нажала на газ, и стрелка спидометра перевалила за шестьдесят километров.
– По крайней мере, – заявила Имоджин, – будет приятно оказаться в Брайтоне до ужина.
Имоджин стояла на лестничной площадке возле квартиры Анны с рюкзаком за спиной и Хепберном под мышкой и ощущала некоторую неловкость. Благодаря тому, что она постоянно подгоняла сестру, они доехали до Брайтона за рекордно короткий срок – тридцать пять минут.
– Я скучал по тебе, – сказал Джон, притянув к себе Анну и нежно ее целуя.
Имоджин стояла молча, не желая мешать встрече влюбленных после недолгой разлуки, однако Хепберн не был столь деликатен и напомнил о себе громким пронзительным лаем.
Джон отстранился, чуть озадаченно переводя взгляд с Имоджин на пса.
– Имоджин! – Он подошел к ней и чмокнул в щеку. – Я тебя сразу не заметил.
– Привет, Джон, – сказала девушка с улыбкой. – Рада тебя видеть.
– Имоджин поживет у нас несколько дней, – пояснила Анна. – Надеюсь, ты не возражаешь. И еще, по поводу собаки… в общем, мне нужно кое-что пояснить.
– Хорошо, – Джон чуть хмурясь смотрел на Хепберна, который энергично крутился и прыгал у ног.
Джон был пострижен короче, чем Имоджин помнила, и его баки незаметно переходили в трехдневную щетину. Но в целом он показался ей гораздо спокойнее, что, впрочем, неудивительно: ведь когда она видела его перед своим отъездом, Джон все еще занимался разводом.
– А мы с Элфи приготовили пиццу, – сообщил он, приглашая сестер пройти в кухню. – У нас осталось тесто, так что мы сейчас сделаем для вас еще одну.
– Звучит замечательно, – одобрила Анна. Она прошла в холл и бросила на пол сумки. К ней подбежал Элфи, девушка подхватила его на руки. – Привет, солнышко! Как я рада тебя видеть!
– Пицца! – радостно закричал Элфи. – Я и папа приготовили пиццу!
– Прекрасно, мой милый. – Анна опустила малыша на пол и, взяв его за ручку, пошла в кухню.
– В завещании бабушки Ви было несколько сюрпризов, – начала объяснять она Джону. – По крайней мере для нас с Имоджин. Представляешь, она оставила нам Сансет, 99.
– То есть ты хочешь сказать, что вы получили в наследство кафе-мороженое? – спросил Джон, отправляя пиццу в духовку.
– Совершенно верно, – кивнула Анна, присаживаясь на свое место около окна, – а также, как ты успел заметить, собаку.
– Ура! – закричал Элфи, выпрямляясь на своем высоком стульчике. – Собачка! Мороженое!
– О боже! Два волшебных слова сразу! – засмеялся Джон, в притворном ужасе хватаясь за голову. – Да, собака у нас теперь есть. А мороженого нет, уж извини, Элфи, зато сейчас будет вкуснейшая пицца на ужин.
Джон достал пиццу и начал разрезать ее на куски.
– Элфи любит пиццу, – важно заявил малыш.
Имоджин протянула мальчику небольшой кусочек, подув на него, чтобы быстрее остыл. Мороженое на время было забыто.
– Бабушка хотела, чтобы мы с Имоджин начали заниматься кафе. Они с дедушкой Стэнли основали его еще в пятидесятые годы, и она мечтала, чтобы оно осталось в семье.
Джон терпеливо ее слушал.
– Честно говоря, я еще не до конца переварил тему собаки, но продолжай, пожалуйста, я весь внимание!
– Извини, пожалуйста, что не поговорила с тобой насчет Хепберна, прежде чем тащить его сюда, – тихо сказала Анна, глядя на чересчур возбужденного Элфи. – Но бабушке Ви было так важно, чтобы он остался в Брайтоне. Это было ее условие.
– А насчет кафе тебе совершенно не о чем беспокоиться, – сказала Имоджин. – Я собираюсь вернуться в Таиланд, а Анна останется на своей работе.
– Ну, так или иначе, – поспешно добавила Анна, – мы все равно собираемся завтра наведаться в кафе. Имоджин хочет посмотреть, в каком оно состоянии.
– В довольно плачевном, насколько я могу судить по нашему прошлому визиту, – отозвался Джон. – Как я понял, вы собираетесь его продать?
– Да, – кивнула Имоджин.
Анна колебалась. Стоит ли сразу сдаваться, даже не рассмотрев возможность сохранить кафе как семейное предприятие?
– На самом деле, – ответила она, – мы еще не решили окончательно, как нам следует поступить.
На следующее утро, в воскресенье, Имоджин и Анна отправились на набережную. Солнце окрасило в оранжевые тона легкие перистые облака и перевернутые лодки, лежащие в ряд на берегу. Волны лениво накатывались на пляж, оставляя на гальке клочки серой пены. Ударяясь о мачты вытащенных на берег суденышек, корабельные снасти звенели на ветру, словно тысячи колокольчиков. Чуть вдалеке стояла группа мужчин с удочками, они тихо переговаривались, любуясь волнами, сверкающими в лучах восходящего солнца. Справа от них темнели руины обугленного Западного пирса.