- Но…
- Денег в городской казне сейчас нет. Вы хотите, чтобы ради вашей прихоти я отобрал заработок у полиции, пожарных, дворников, леди Эгмонт?
Недовольный гул усиливается. Я до боли закусываю губу, чувствуя, как ускользают с таким трудом набранные очки популярности.
Надо прекращать спор. Все равно ничего не добьюсь, только растеряю весь набранный капитал симпатии.
В конце концов, разве это плохо - иметь собственный трехэтажный особняк в центре города? Недвижимость всегда можно монетизировать - сдать или продать. Скорее всего, стоимость в реестре завышена, иначе городской совет не отдал бы дом с такой легкостью.
Плевать! Даже если потеряю на сделке пятьдесят-сто либров - пусть подавятся.
- Вы правы - особняк ничуть не хуже, - признаю я с вымученной улыбкой, захлопывая шкатулку. - Спасибо. Я как раз подумывала о покупке жилья.
- Отлично! - восклицает мэр, потирая руки. - Уверен, что для вас Кленовый особняк будет представлять отдельный интерес. Ведь когда-то он принадлежал чернокнижнику Тайбергу, благодаря которому вы стали леди и смогли получить эту награду. Не правда ли в этом наблюдается какая-то высшая справедливость.
Я смотрю в его сияющие торжеством глаза и понимаю - снова влипла.
Глава 19. Наследие мессира Тайберга
Улицу Грёз я бы посетила только ради одного названия.
Она действительно в самом центре - пять минут от ратуши неспешным шагом. Тихая улочка, по обе стороны засаженная липами. Ухоженные особнячки, черепичные крыши - в основном двухэтажные. Архитектура чем-то неуловимо напоминает Швейцарию.
Я облегченно выдыхаю.
- Симпатично, - поворачиваюсь с улыбкой к своему опекуну. - Честно признаюсь: до последнего ожидала подлянки.
Он отвечает было на улыбку, но тут же мрачнеет.
- Похоже, что ожидания оправдываются. Мы пришли.
Да, пришли.
Улица делает небольшой изгиб и на солнце будто набегает тень. Краски блекнут, в воздухе разливается тягостное ощущение беды, которое исходит от запущенного особняка.
Он стоит чуть в стороне от дороги, прячется от взглядов. Черные лишенные листьев деревья окружают его, подобно поднятой некромантом армии скелетов. Ажурные кованые ворота ходят и чуть позвякивают цепью, несмотря на полный штиль.
Криповенько. Я видела не один фильм ужасов, который начинался точно так же.
Где-то над головой со звуком захлопываются ставни. Кожей чувствую внимательные взгляды будущих соседей. В начале улицы, на благоразумном расстоянии от нас, начинает скапливаться толпа.
Фицбрук щурит серые глаза. Ого, да его милость в бешенстве!
- Это никуда не пойдет. Я подам жалобу от твоего имени с требованием пересмотреть вознаграждение…
- Она поможет?
- Не-а, - раздается уже знакомый беспечный голос. И за спиной возникает Джеймс Каннингем. - Все было по закону, магистрат вправе выдавать награду эквивалентными товарами или материальными ценностями. Например, конфискованной ворванью и пенькой, как было в прошлом году за поимку пиратского брига, - он залихватски подмигивает. - Так что Черный дом еще не худший вариант.
Вот не уверена. Ворвань по крайней мере ликвидна.
- Черный дом? Я думала, он называется по-другому.
Джеймс пожимает плечами.
- Мэппл манор - по бумагам, но весь Арс знает жилище свихнувшегося Тайберга, как Черный дом, - в его глазах мелькает сочувствие. - Боюсь, вам не продать этот особняк, леди Эгмонт. Он проклят.
Вместо депрессии и упадка сил, я вдруг чувствую здоровую злость.
Что за дурацкая манера складывать лапки и объявлять, что все пропало? Если бы я следовала этой логике, даже из борделя не выбралась.
- В чем выражается проклятье? - деловито интересуюсь, устремляясь к кованым воротам. Волей-неволей оба спутника вынуждены последовать за мной.
Вблизи видно, что и ворота, и выложенная камнем дорожка за ними на удивление хорошо сохранились. Ни следа ржавчины, в стыках камней не растет трава. Невозможно поверить, что дом сотню лет стоял без присмотра.
- Точно неизвестно.
Рука со связкой ключей замирает напротив замка.
- Тогда с чего горожане вообще взяли, что дом проклят?
Понятно, что криповая аура сама по себе повод для слухов. Но мой опыт подсказывает, что когда речь заходит о деньгах, суеверия отступают.
Каннингем оживляется.
- Соседи иногда слышат доносящиеся из него жуткие звуки - вой, плач, рыдания. Ночью в окнах мелькает свет. А того, кто коснется ограды целую неделю будут преследовать неудачи.
- Пф-ф-ф. В одном черном-черном городе, на черной-черной улице… Если это все аргументы…
- Его трижды пытались купить, - перебивает Джеймс, становясь серьезным. - Всякий раз после осмотра дома с будущим владельцем происходило что-то нехорошее. Один тяжело заболел, другой вляпался в дуэль и был ранен, третий потерял в шторме все свои корабли и разорился. Горожане утверждают, что так мессир охраняет свое наследство от недостойных.