- Что значит “составить компанию”? А если случится неконтролируемый выброс, купировать его тоже будет Пресветлая?
- Надену браслет.
- Ты уже надевала его вчера. Хочешь задавить свой дар?
- Не хочу, - честно отвечаю я, глядя ему в глаза. - Но задавлю, если придется выбирать между даром и свободой. Успешный бизнес - это поездки и встречи. Переговоры по поводу закупок и продаж. Я не смогу заниматься этим, сидя дома. Полгода - совсем небольшой срок, и неделя из него уже прошла. И раз уж вы не хотите учить меня самоконтролю…
Замечание не совсем справедливое. Милорд уже предлагал провести первый урок, но как назло в тот момент я была занята чертежом - только-только начало получаться. Договорились перенести на сегодняшний вечер. И вот…
Инквизитор швыряет на стол салфетку, с грохотом отодвигает стул.
- Хочешь уроков самоконтроля? Отлично! Жду тебя в саду.
И вышел, гад такой.
Эй, погоди! А как же… Как же моя поездка?!
- Ух, как между вами все искрит, - с явным одобрением отмечает Пресветлая Катрин, поднося чашку к губам.
***
Похоже, его лордейшество и сам воспользовался своей методикой.
К тому моменту, когда я заканчиваю с завтраком и спускаюсь в сад, милорд выглядит спокойным и даже умиротворенным. Он стоит, чуть опираясь спиной на ствол клена. Руки скрещены на груди, лицо вскинуто к небу.
Невольно поднимаю голову, чтобы проследить за его взглядом.
- Это же…
- Да, - подтверждает милорд. - Сад не умер. Мы сняли стазис, и деревья начали пробуждаться.
На зловеще-черных ветвях набухают крупные чуть красноватые почки.
Я подтягиваю ветку к лицу, вдыхаю сырой древесный запах. Отчего-то в душу возвращается почти забытое ощущение покоя и безопасности. Словно земля говорит - нет ничего непоправимого, безвозвратного. Кроме смерти.
- У этого клена длинные острые листья, - задумчиво продолжает инквизитор. - Осенью они становятся ярко-красными. Очень красиво. Особенно, на фоне синего неба.
- Простите, - говорю я. - Мне действительно не следовало…
- Мне тоже не следовало, - неожиданно мягко отвечает он. И протягивает руку к шарфу.
Отстегивает брошь, разматывает слои мягкой ткани и мрачнеет.
- Я приношу свои извинения, леди Эгмонт. Мое поведение было недопустимым.
- Бросьте, здесь виновата только я. На будущее учту, что поднимать спящего инквизитора опаснее, чем зомби.
Он фыркает, давя смешок. Пальцы осторожно касаются кожи - там, где они же чуть раньше оставили темные отметины.
- Я хотел бы убрать это, - в голосе слышется будоражащая хрипотца. - Но все мои таланты лежат в области разрушения.
- Само пройдет, - отвечаю я, пойманная в плен странным огоньком в его глазах.
Мы стоим, замерев. Страшно двинуться, ляпнуть что-то не то, и разрушить это странное мгновение близости. От его пальцев словно бегут горячие электрические искры. В серых глазах пляшет пламя - притягивает и манит…
С хриплым криком с дерева срывается ворон, и мы синхронно вздрагиваем, словно очнувшись от гипноза. Фицбрук отдергивает от меня руку, будто от раскаленного чайника, и отводит глаза.
- Простите, - бормочет он.
Чудак человек - за что извиняется?
Мотаю головой, чтобы вытряхнуть из нее совершенно неуместные фантазии.
- Прощу, если вы согласитесь сходить со мной в город. А уроки - вечером.
Глава 29. Слабость всегда лжёт
Пресветлая Катрин не была религиозна. Если высшие силы и существовали, им определенно не было дела до песнопений и ритуалов. Нет, она служила Храму совсем по другой причине.
Власть.
Деньги.
Свобода, как ни странно это звучит, когда речь заходит о монашестве.
В храм Катрин (когда-то давно и в прошлой жизни Альбертина Бауэр) пошла по собственному желанию. Не так уж много вариантов для умной девочки из обедневшего дворянского рода, у которой нет ни титула, ни приданого, ни сильного магического дара. Только рядовая внешность и неординарные амбиции.
С тем же холодным расчетом юная монашка карабкалась вверх. Лгала. Втиралась в доверие. Интриговала. Все, чтобы попасть во внутренний круг посвященных.
Нет, Катрин не была от природы жестокой, не творила подлостей ради подлости. Она просто цинично и трезво смотрела на мир. И очень любила побеждать. К своим тридцати трем Катрин приняла посвящение старшей жрицы и неформально была правой рукой настоятельницы пусть провинциального, но очень богатого и влиятельного монастыря. Чтобы шагнуть выше в ее возрасте требовались больше, чем просто усердный шпионаж и грамотная работа с богобоязненными курицами.
Например, узнать проклятье, повелевающее драконами.
Тайны покойного чернокнижника уже сотню лет будоражили умы местных иерархов. Но проявлять слишком активный интерес к особняку - это привлечь внимание короны. Нет, крылатое, неуязвимое, дышащее огнем оружие должно попасть в правильные руки!