С трудом восстанавливаю равновесие и делаю шаг назад. Незнакомец шагает следом, не выпуская моих рук. На нем синий плащ с пелериной, на шее болтается нечто здорово напоминающее стимпанковские гогглы. Странная брошь на плече - меч в языках пламени - чуть светится магией.
- Именно, - отвечаю я не менее ядовито. - И раз уж мы это выяснили, не мог бы ты меня отпустить? Не люблю, когда незнакомые мужчины распускают руки.
Высокомерная гримаса на его лице сменяется изумлением. Торнтон (так и буду его называть) еще раз окидывает меня взглядом - от макушки до пяток, словно пытаясь заново составить первое впечатление.
Теперь понятно почему кассирша так себя вела.
Светлые глаза местного Торнтона темнеют от гнева.
- Следи за языком, ты разговариваешь с лордом.
- Ах, ну простите, не признала, - это звучит слишком ехидно, и я прикусываю губу, пытаясь привести себя в чувство.
- Если бы не вы, я могла сломать ногу. Спасибо что поймали, вы мой герой, господин… - и кокетливо стрельнуть глазками снизу вверх.
- Стой! - резкий окрик только подстегивает. Я пригибаюсь, пряча непокрытую голову за картузами и шляпками. Под прикрытием толпы добираюсь до перрона. Быстрый взгляд за плечо, просто чтобы убедиться, что преследования нет. Торнтон-Фицбрук о чем-то беседует с другим мужиком - по одежке тоже лордом. При этом пытливый взгляд скользит по толпе, словно высматривая кого-то.
Понятно кого.
Вот и хорошо. Пусть многоуважаемые сэры наслаждаются обществом друг друга. Авось забудут про меня.
И отхожу с независимым видом, лелея на душе ощущение успешно проделанной пакости.
Глава 3. Господин старший инквизитор
Рой Фицбрук
Она исчезла.
И без шляпки, как шлюха.
Он шагнул в сторону толпы, подчиняясь порыву схватить, догнать. Но на плечо опустилась рука и жизнерадостный голос произнес над ухом:
- Джеймс?! - Рой пожал протянутую ладонь, не переставая обшаривать толпу взглядом. Тщетно. Подозрительная девица словно полог невидимости накинула. - Какого демона ты тут делаешь? Я же писал: не нужно меня встречать.
Года идут, но Джеймс Каннингем не меняется. Он всегда был таким. Говорил громко, нес что в голову придет, ржал как полный придурок - в голос, не скрывая ни радости, ни злости. Словно купец или мастеровой, не родовитый аристократ, чью предки служили еще королям Древней династии
Пожалуй, в душе лорд Фицбрук даже немного завидовал непосредственности друга.
- Слышал, ты взял Виксенского душителя. Громкое было дело.
- Взял, - Рой скривился и коротко кивнул.
- Что?!
- А…
- Это была дерьмовая история, - коротко пояснил Рой в ответ на вопросительно приподнятую бровь. - Не из тех, которыми хочется делиться за семейным обедом.
Инквизиторы в чем-то подобны врачам, у каждого есть свое личное кладбище. Те, кого мог спасти, но не спас. Ошибся, не учел, не рассчитал.
Друг подарил взгляд - слишком понимающий и взрослый, он казался неуместным на румяной физиономии. И снова натянул ухмылку, как привычную маску.
- А ты изменился. Стал таким же важным и скучным, как стариканы с Мэрисон-сквер.
Джеймс расхохотался.
Лорд Фицбрук уже открыл рот, чтобы отшутиться, когда служебный артефакт на шее Джеймса тревожно мигнул - два желтых и один красный. Рой подобрался, наблюдая за тем, как дурашливая гримаса сползает с лица однокашника, взгляд становится хищным и острым.
Это была еще одна удивительная особенность младшего Каннингема - умение мгновенное превращаться из рыхловатого громогласного весельчака в волка - стремительного и хищного. Порой лорд Фицбрук задавался вопросом какой из двух Джеймсов настоящий.
- Похоже на то, - пробормотал Джеймс. - Желто-красный код в “Веселой фее”.
- Но-но! - Джеймс нарицательно поднял палец. - Не употребляй подобных слов перед мамашей Глэдис, или разобьешь ее любвеобильное сердце! “Веселая фея” не какой-то там вульгарный бордель, это храм! Храм роскоши и неги, где царят прекрасные пери, а мужчина может отдохнуть душой и телом.
Но Рой заколебался. Представил тяжелую ночь в отеле, когда лежишь на роскошной кровати тщетно пялишься в потолок, не в силах уснуть. А если и уснешь…
После виксенского дела господина старшего инквизитора мучили кошмары. От них спасала только работа. Вымотаться так, чтобы не оставалось ни мыслей, ни воспоминаний.
Ни снов.
На беду лорда Фицбрука начальство и врачи упорно не желали этого понимать. По этой причине он и оказался в Арсе. “Город у моря, дел по нашему ведомству немного. Считай на курорт отправляем”, - напутствовал штатный коновал, а Рой еле сдерживался, чтобы не заорать этому идиоту в лицо, что ему не нужен курорт, что безделье - его второй злейший враг после памяти.