Но в это мгновение опять что-то стало происходить. Пространство сотрясли новые вибрации. Обернувшись на звук, Ингрид увидела, как из глубины леса прямо на нее несся мощнейший поток воды. Бурлящая бело-голубая лавина каскадами прошла под ней, обдавая солнечными брызгами брюхо ее единорога, увлекая за собою пыль и грязь, оставляя на лице амальонки капли чистой горной воды и принося ощущение свежести. Такое знакомое ощущение.
За считанные секунды картина внизу менялась, проясняя свои очертания, совершенно отличные от тех, которыми обладала Долина в этой части до начала битвы. Одновременно с тем, как из леса в огненный ров устремилась горная река, берущая свое начало, и в этом Ингрид была уверена, из самого Безмятежного Леса, разлом земли, начавшийся на поле боя, достиг морского берега. И со стороны залива в него хлынула масса морской воды. Пожираемый пламенем ров вместе с увязшими в обрушившихся берегах амальонцами и гронгирейцами равномерно заполнялся водой. На карте Долины образовалась новая река, Долина поменяла свою географию.
Пылевая завеса рассеивалась, проявляя контуры нового мира. Ингрид с гулко бьющимся сердцем посмотрела туда, где раньше возвышался Гронгирейский Хребет, и увидела открывающуюся взгляду даль, увидела Гронг. На горизонте блестел черный замок Леонида. Хребет ушел под землю, пророчество сбылось.
На левом берегу новой реки лежал Амальон, на правом – Поляна Единорогов, а за нею Гронг. И никаких границ. Лишь серая полоса камней на том месте, где когда-то стоял Гронгирейский Хребет.
Высокие берега становились все ниже по мере того, как ров наводнялся двумя рвущимися навстречу друг другу потоками. Ингрид увидела как из голубой успокаивающейся воды с обеих сторон то и дело выныривали воины. Среди фигур она узнала Тэгана и Кеннета, и поспешила вниз. Землистая мгла сменилась почти прозрачным туманом, шедшим от реки.
Ингрид соскочила с единорога в траву. Нашла взглядом мать, совсем неподалеку врачующую воинов. Затем отца, который вместе с другими амальонцами помогал уцелевшим в гронгирейском огне выбираться на берег. Там были и Верховные Маги, и Арун, и Ричард. Сбросив одежды, они ныряли в соленую бирюзовую воду, чтобы найти тех, кто был еще жив.
С непонятной дрожью в груди Ингрид посмотрела на противоположный берег. Она уже знала, что не увидит там Диану. Несколько гронгирейцев так же, как и амальонцы, вытаскивали из реки своих собратьев. Леонид же стоял как громом пораженный. Он никак не реагировал на происходящее вокруг. И выглядел пленником рядом с молодым парнем, не спускающим с него глаз. Его огонь, его магия, все его надежды утонули в водах появившейся реки. О том, что там же исчезла и его дочь, он еще не знал. В царившей неразберихе этого не понял еще никто. Даже Ингрид.
В этот момент рядом с амальонкой появились младшие из братьев. С ликующими криками двойняшки кинулись на сестру. Они обнимали ее и прыгали и смеялись. Ингрид несколько заторможенно, но все же радостно отвечала на их улыбки. Они выжили, и это было сейчас главным. Не понимая причины их неутихающего и постоянно разражающегося новыми приступами смеха, она переводила растерянный взгляд с Аарона на Дарена и обратно. О том, что выглядит, как искупавшийся в золе котенок, Ингрид уже успела забыть.
Отделившись от группы амальонцев, к ним направился Кеннет. Счастливый и сияющий. Его одежда была мокрой насквозь. Подойдя ближе, он, так же как и двойняшки, расхохотался при виде своей сестры.
– Ты вся в саже. Что ты делала такого в Лесу? Спускалась в шахты или пещеры? – рассмеялся он и обнял Ингрид.
– Или? – лицо его стало серьезным. – Или ты была там? – указал он головой в сторону реки. – В огне?
Ингрид молчала, безвольно, как тряпичная кукла, реагируя на то, что в приступах радости ее постоянно обнимали и теребили братья. Но они не замечали ее состояния.