В этот момент к ним подошел Кеннет.
– Так это правда! – воскликнул он, уставившись на Диану. – Первый раз в жизни вижу гронгирейца в цветах Амальона! Об этом говорят все в замке!
Продолжая улыбаться, Ингрид спросила:
– Как ты думаешь, сколько это еще продлиться?
– Завтра после полудня, – спокойно ответила Диана. Она выглядела так, будто насмешки ее совсем не трогали.
– А что случиться завтра в полдень? – спросила Ингрид. Тон Дианы насторожил ее.
– Завтра в четыре часа вечера будет поединок. Я вызываю тебя на него, – так же спокойно закончила Диана.
Смех тут же стих. Кеннет в одно мгновение оказался между своей сестрой и гронгирейкой:
– Не будет этого! У тебя нет оснований для вызова ее на поединок! Никто не даст тебе согласия! Король Арун ни за что на свете не допустит этого! – горячо запротестовал он.
– Для поединка мне необходимо лишь согласие Ингрид! И она согласится! – с улыбкой произнесла Диана.
Кеннет и Тэган вопросительно взглянули на сестру.
– Да, – кивнула Ингрид.
– Я знала, что ты не откажешься от предложения своего мира. Правильно? – спросила Диана довольным тоном.
– Конечно, не откажусь, – подтвердила Ингрид. – Тем более, если это предложение исходит от тебя, – добавила она про себя.
– Значит завтра в четыре часа на главной площади Амальона, – подытожила Диана.
– Король Арун все-таки должен дать вам согласие, – мрачно уронил Тэган, понимая, что вопрос уже решен.
Диана повернулась к замку, готовая, если понадобиться, идти к королю амальонцев. Но ей не пришлось этого делать. Арун V сам двигался к ним вместе с Филиппом и Беатрис Фаридэ.
Каждый год воины Амальона и Гронга могли вызывать друг друга на бой только по четыре раза с каждой стороны. Существовало два вида поединков: когда решение об окончании боя принимал выбранный посредник, и когда поединок прекращался только в случае смерти одного из противников. И каждый год королевствам долины предоставлялось только по одному смертельному поединку.
– Поединок, – произнес он. – В этом году у гронгирейцев остался только поединок со смертельным исходом.
– Я беру его, – сказала Диана. Отступить она не могла.
Арун V повернулся к Ингрид:
– Что скажешь Фаридэ?
– Я согласна, – ответила Ингрид.
При этих словах Беатрис закрыла глаза.
Кеннет сделал шаг к своему королю:
– Ваше Величество, я буду драться вместо сестры!
Король Арун опять посмотрел на Ингрид, та отрицательно покачала головой.
– Это не нам с тобой решать, – сказал он Кеннету.
У жителей долины была очень хорошо развита интуиция. Поэтому каждый из присутствующих чувствовал, что поединок состоится. И сражаться с Дианой будет Ингрид. И в каждом из присутствующих шла борьба между этим ощущением уже решенного будущего и собственным желанием его изменить.
– Ингрид? – понимая, что это бесполезно, все-таки еще раз обратился к ней Тэган.
– Я должна согласиться, Тэган, верь мне, – чуть ли не плача ответила она.
Ингрид невыносимо было видеть отчаяние на лицах своей семьи. Она чувствовала их страх, и этот страх постепенно захватывал ее душу. Она не знала, как объяснить им, что происходит всегда только то, что должно происходить, и что надо просто доверять своему миру. Хотя доверять своему миру было не просто. Слова «со смертельным исходом» звенели у нее в голове. А что если это окажется Диана!
Мир, я люблю тебя и приму любой исход завтрашнего боя! – произнесла она про себя. – Если можно, оставь нас обеих в живых.
Почувствовав себя после этого намного легче, Ингрид открыла глаза.
– Я верю тебе, Ингрид, – сказал ей король Арун. – Делай, что должна.
Арун V не подозревал, что время, когда он сможет проверить, не выдумка ли магия Эльмарена, наступит так быстро.
Ни слова не говоря, Диана подошла к своему дракону и забралась ему на спину:
– Завтра в четыре, – повторила она, обращаясь к Ингрид. Дракон величественно расправил крылья, благо королевский двор был просторен, и они поднялись в воздух.
***Оказавшись дома, члены семьи Фаридэ вместе со своими животными собрались во дворе. Наконец, Ингрид вживую увидела и тигрицу матери, и грифона Тэгана, белого медведя Кеннета, а также двух пегасов, принадлежащих Аарону и Дарену.
Кеннет поймал восхищенный взгляд своей сестры, поочередно останавливающийся на каждом животном. Сердце его сжалось. Завтра ее не сможет защитить даже ее зверь. Если Диана решит сражаться вместе со своим драконом, а правила позволяли ей это, то у Ингрид не останется никаких шансов. Кеннет опустил голову. Она только вернулась к нам! Неужели мы должны так быстро ее потерять?! Чувство вины тяжелым грузом давило на него. Все они очень ждали, когда Ингрид вернется. И вот она здесь в Амальоне, в родительском доме, но никто из них не может защитить ее. Он поднял голову и встретился взглядом со своей матерью. Беатрис подошла к нему и обняла своего сына: